Верни меня к жизни - стр. 22

Глаза мужчины сразу стали хитрыми. Он прищуривается и словно хочет в моих глазах прочесть все, что на душе у меня сейчас творится.

Кирилл Даниилович – мой давний товарищ. С самой армии. Я был рядовым солдатом, а он прапорщиком в военной части. За два года службы незаметно для нас обоих, мы стали чаще общаться на более личные темы. К дембелю можно было сказать, что мы подружились. И только с годами стали понимать истинное значение слова «дружба». Кирилл Даниилович помог мне устроиться в Москве, когда я через год после дембеля решил уехать из родного города. Это он попросил родного брата взять меня к себе в кафе хотя бы простым разнорабочим. С чего и началась моя карьера ресторатора.

Но в долгу я тоже не остался. Когда Кирилл Даниилович вышел на пенсию в звании подполковника, именно я занял ему денег на открытие собственного бизнеса. Родной брат отказал, считая, что сложный характер и военная выправка помешают открытию автосалона. Но я верил в своего друга. Дал денег, даже не рассчитывая на их возврат. Но дела у Кирилла Данииловича пошли в гору, и деньги мне были возвращены в кратчайшие сроки в полном объеме. Теперь у него несколько салонов по стране, что позволяет владельцу проживать заграницей и приезжать в Россию только по делам, не чаще двух-трех раз в год. Каждый раз Кирилл Даниилович обещает, что именно в эту поездку навестит меня. Но каждый раз планы меняются. Здесь виноваты мы оба. А точнее наша занятость.

- Да каким бирюком.., - опять отмахиваюсь, не желая затрагивать эту тему.

- Ярослав, - включается голос прапорщика, - если бы я знал, что ты пребываешь в депрессии из-за развода с женой, прибыл бы к тебе раньше. И захватил бы армейский ремень. Чтобы выпороть тебя как следует.

Улыбаюсь, но как-то вымученно.

- Не стыдно тебе? – продолжает Кирилл Даниилович. – Вся Москва тебя обсуждает. Как ты из-за бабы сопли жуешь.

Смотрю на него с недоумением. Подобные высказывания для подполковника чужды.

- Извини, передаю дословно, - разводит в стороны руки, показывая, что от него здесь ничего не зависит. – Но если честно, - опять прищуривается, - я думал, что здесь дела обстоят гораздо хуже. А ты ничего… Держишься.

- В прошлом все уже, - безрадостно сообщаю.

- Пил? – догадывается.

Киваю головой:

- Месяц. Сразу после расторжения брака.

- Понятно, - качает головой, но смотрит не осуждающе. – Не помогло?

- Хуже только стало, - морщусь немного. – Сейчас вообще не пью. Поэтому и тебе ничего не могу предложить. Нет ничего, - улыбаюсь.

- Это не страшно. Я тоже пить перестал. Знаешь ли, возраст уже. Сердечко пошаливает. А мне еще внуков поднимать.

- И правнуков, - замечаю, практически ткнув в него пальцем.

С полчаса говорим о делах. Немного о личном.

- Нашел бы себе какую зазнобу, - поджимает губы Кирилл Даниилович.

- Понимаешь, - начинаю рассуждать и открываться душой перед другом, - красивых зазноб много. Но нужно такую, от которой дышать будешь переставать.

- Ооой, - морщится и отворачивается, - у тебя уже была одна такая. И что? Свинтила, еще и деньги с тебя трясет, наверное. Признавайся, сколько отправляешь на ежемесячное содержание?

- Триста сотен, - киваю, подтверждая, что регулярно помогаю бывшей жене. – Ежемесячно.

- Вооот, - поднимает указательный палец. – А она небось молоденьких ловеласов на эти деньги содержит.