Вера - стр. 42
– Ах, ну да! Ритуалы, – пробурчал Гризмо, отстраняя взгляд.
– Что делал-то? Небось, добра нажил порядочно? – похлопал по плечу Гризмо Мерлон.
– Да как тебе сказать. Не шибко. Ну, домишко себе в Шипстоуне прикупил, пристройку к нему смастерил для лавочки. Место торговое приобрёл, земельку к востоку от Шипстоуна для загородного домика сейчас оформил по всем законам. Одним словом, стал жить, как человек.
– Лавочка?
– Да, да. Хочу торговать сладостями.
– Ты? Сладостями? – Мерлон расхохотался. – Грозный Гризмо стоит в кушаке да белом переднике за прилавком и продаёт торты! Грыз, не смеши меня! Я не могу представить тебя вдали от звона мечей и запаха крови!
Гризмо недовольно скривил рот.
– Знаешь, надоело мне это всё… надоело до тошноты, Мер, – медленно потягивая табачный дым, проговорил Гризмо. – Убийства, насилия… Грязь, боль, болезни, страх… Да, да, я тоже испытываю страх, я ведь человек. Надоело мне это, Мерлон, – Гризмо глубоко вздохнул. – Мне стукнуло пятьдесят, и хоть мой дух сильнее горы, а мышцы крепче стали, я хочу покоя. – Он сделал паузу, глубоко затягиваясь. – Я прошёл этот мир от края до края, воевал под десятками знамён и штандартов, навидался таких ужасов и чудес, что на целую книгу хватит. К чёрту всё! Это последняя моя война. Когда закончится передряга, открою свою лавочку, женюсь на мадмуазель Гатиниар и буду жить, как должно человеку после трудной и опасной жизни – спокойно и в достатке.
– Мадмуазель Гатиниар? – искренне удивился Мерлон.
– Да, а что здесь удивительного? Или ты не веришь, что в такого уродца могла влюбиться красавица Гатиниар, благоухающая эфирными маслами? – Гризмо улыбнулся. – Что ж, она знает, что ей от мужчины надо, а ночью я дам фору самому дерзкому ловеласу этого чёртового мира!
– Почему-то не сомневаюсь, – сказал Мерлон, многозначительно посмотрев на мощную фигуру великана-варвара.
– А ты как? Всё охотишься? – вытряхивая пепел из трубочки, спросил Гризмо.
– Я? Да… Вот ходил тут, недавно. Нажил себе приключений. А так в основном в долгах и хмельном угаре.
– Бросай ты это дело, Мер. Давай я тебя в помощники возьму, платить буду изрядно, сам дело своё откроешь, заживёшь нормально. Долги за тебя отдам. Знаешь ли, спрос на сладости высок, особенно среди изнеженных богачей. Девушки, надо сказать, волей-неволей все сладкоежки – порой муженькам приходиться изрядно тратиться на желания своих красавиц, – заявил довольный до глубины души Гризмо. Подняв взгляд к небу, он развёл руки в стороны и вдохнул полной грудью.
– Не знаю, Грыз. Предложение хорошее. Но…
Мерлон не успел договорить. В стане войска её Матери Церкви взревели трубы, играя сигнал тревоги.
Оба вольных посмотрели на юг, и увидели, как из-за холма показались тёмные, слабо различимые фигуры воинов, и бесчисленный лес пик. Высоко в небе над войском неприятеля парил красавец-дракон, неся на мощной спине всадника.
– Так, так… Рены решили ударить первыми, – проговорил Гризмо, закидывая торбу за спину. В его глазах загорелся привычный огонёк боевого азарта. – Позиция не шибко удобная, но выбирать не приходиться. Идём, друг Мер. Мы не успели договорить сейчас – успеем потом, – бросил, подскакивая, Гризмо, и что было духу припустил к стану. Мерлон поспешил за ним.
Пускай все разногласия разрешаться в деле. Доверимся богам!