Вера и рыцарь ее сердца. Книга первая. Все мы родом из детства - стр. 23

Наступала ночь. Как обычно, в этот час над степью зажигались звезды. Ярче и ярче проступали они на темнеющем небе. Римме нравилось смотреть на падающие звезды. Огненным росчерком в ночном небе отвергали они власть вечности, и исчезали бесследно. В ту ночь звезды не падали.

После разговора с братом Римма успокоилась и покорилась поступательному движению поезда. Казалось, что поезд не мчался вдаль, а падал в черную бездну ночи, чтобы потеряться там навсегда, и небо, в россыпях звезд, не поспевало за ним.

Римма была тогда так молода. Сидя рядом с Митей в вагоне товарного поезда, до краев заваленного углем, она совсем не хотела думать о своем будущем, которое должно было начаться уже утром, когда они приедут в город Омск. Ужасная картина насилия у придорожного леска не выходила из ее головы. Римма была свидетелем преступления, и она знала, что преступников никогда не осудят, да и самого суда не будет. И эта победа зла мешала ей быть сильной.

– А ведь эта женщина в красной косынке сама виновата в том, что с ней произошло. Она вела себя очень вызывающе доступно, – к такому твердому убеждению пришла Римма, когда над горизонтом проступила красная полоса зари. Постепенно сочувствие к несчастной жертве преступления перешло в осуждение. Уж Римма никогда не допустит такого безобразного с ней обращения!

– Пусть только попробуют сунуться!

Ее вызов всем мужчинам мира победоносно подхватил паровозный гудок:

– Каждый отвечает сам за себя!

Римма опять распрямилась над корытом. Чуть прогнувшись, она посмотрела на часы. Было полтретьего ночи. Теперь она опять не выспится. Римма вздохнула и с еще большим усилием принялась выкручивать тяжелый мокрый пододеяльник. Она уже не знала, от чего больше устала: от стирки или от воспоминаний. Прошлое не должно ее беспокоить, ибо и в настоящем хватает проблем.

– Римма! Р-и-мм-а-а-а! – послышалось опять в тишине коридора. Она вздрогнула от этого зовущего ее мужского голоса, прекратила стирку и опять прошлась по комнатам, поочередно включая и выключая свет. Никого не было. Ей стало не по себе. Остается сполоснуть еще две простыни, развешать белье, и тогда она сможет пойти спать.

Хорошо еще, подумалось ей, что в последнее время нет ночных вызовов.

Неделю назад ее вызвали к девочке, которую изнасиловали в домашней бане, что стояла в огороде. Девочку закрыли в бане, и друзья ее брата надругались над ней. Римма была убеждена, что родители девочки не уделяли должного внимания своим детям. Они часто распивали спиртное и скандалили. Их дети плохо учились в школе. Но как об этом сказать девочке, которая лежала на грязной постели и смотрела в одну точку? Этот изнасилованный ребенок рано познал свою обреченность, быть попираемым всеми существом. Девочка позволяла себя переворачивать и трогать, оставаясь безучастной к тому, что с ней происходит, на вопросы она не отвечала, как будто они и не звучали. Римме становилось нехорошо, и она чувствовала себя виноватой в том, что с случилось с этой несчастной. Ее врачебный опыт здесь был не нужен… Дождавшись милиционера и отдав ему свое медицинское заключение, Римма пошла домой, а город продолжал мирно спать, словно ничего плохого не случилось этой ночью. Город спал и сейчас, когда она развешивала мокрое белье на веревку.