Верь своему Лорду - стр. 42
Да и с Азаровым не все ясно. Он же толком мне так и не объяснил ничего, только намеки да догадки. И откуда у него такие связи? Мутно все это.
А что если эти двое нацелились на акции и компромат? И теперь у них будет борьба за них между собой? Тогда меня сметет к чертям! Бежать? Граф четко дал понять - даже не рыпайся! Может, конечно, слухи про его кровожадность всего лишь чья-то выдумка, но как-то проверять не хочется.
Неужели им известно про компромат, припрятанный папой? Надо было лучше все изучить, тогда бы хоть было понимание, что творится вокруг меня.
Как же все осточертело! Мне хочется спокойно выплакать свое горе и постараться жить дальше, воспитывая Катю. Не нужны мне эти чертовы акции, пусть ими подавятся! Но вот что делать с документами? С ними нужно быть осмотрительнее. Нельзя их просто взять и отписать кому-то. Даже Кириллу или… Может Графу? Почему мне хочется верить Орловскому?
Да потому, что он меня привлек, очень! Потому, что я вроде как его знаю больше, чем Азарова. Но это лишь иллюзии. Просто я устала и хочется верить кому-то безоговорочно. Если насчет искренности Кирилла у меня были кое-какие сомнения, подпитанные словами папы в его адрес, то вот о Графе отец никогда ничего не говорил. Или я не помнила? А может он мне понравился как мужчина?
Блин, правда привлек меня Орловский. Очень! Но надо собрать свою хладнокровность и мыслить адекватно. Сейчас не время распускать нюни. Надо трезво мыслить.
Но вот трезвость мысли меня начала покидать, веки налились свинцом, и я незаметно погрузилась в сон.
После смерти моих родных сны перестали посещать меня. Но сегодня мне снился свет. Просто свет и больше ничего: ни звука, ни картинки - ничего. Проснувшись, я лежала в кровати, уставившись в потолок. Нахмурившись, гоняла в голове разные мысли, пытаясь разгадать свое сновидение. Внимательно прислушавшись к себе, поняла, что внутри затеплилась надежда. Видимо, она мне и снилась.
Довольно хмыкнув, поднялась с кровати, намереваясь посетить душ, но мне помешал телефонный звонок.
- Здравствуйте, - настороженно ответила я маме Олега, звонившей мне.
- Кристиночка, не хочу тебя пугать, - тяжело вздохнула Нина Никитична. - Катенька заболела. У нее ночью температура была высокая. Мы ей скорую вызывали.
- Боже! - воскликнула я. - Я сейчас приеду к вам, Нина Никитична. - Врача вызову и приеду.
- Мы уже вызвали, - отчего-то виновато ответила женщина. - Из поликлиники.
- Хорошо. Лечу к вам, - выпалила я и, сбросив вызов, быстро побежала в душ.
Я летела к дому родителей Олега, наплевав на все правила, забыв напрочь о предосторожности. В голове было только одно: лишь бы с Катей не было чего-то серьезного. Племяшка, конечно, болела раньше, но тогда рядом с ней всегда были ее папа и мама. Сейчас их нет, и я отвечаю за нее.
Мне было до одури страшно. Мое воображение рисовало одно за другим самые нелепые и жуткие предположения, но я изо всех сил гнала их от себя.
Я ворвалась в квартиру родителей Олега в тот момент, когда участковый педиатр осматривал племяшку. Пожилая женщина-врач слушала Катино дыхание. Наконец, довольно усмехнувшись, она отложила стетоскоп. Взяв медицинский шпатель, осмотрела горло девочки и нахмурилась.
- Ну-с, - проговорила педиатр после осмотра. - Легкие чистые. А вот горло очень красное. Ангину не ставлю. Ларингит. Для лечения назначу антибиотики, орошение горла и полоскание, если ребенок умеет.