Велислава. От страхов к величию - стр. 13
Мы с Давидом стоим на улице перед подъездом дома, где я живу.
– Доброй ночи, Виталий! Вы мне сегодня больше не понадобитесь, – парень отпускает своего водителя, вернее, он пытается это сделать.
– Но, господин Розман…
– Мне необходимо проводить свою спутницу до квартиры и удостовериться, что ей по дороге не станет вновь плохо.
Когда это мне было плохо? Или он имеет в виду мои отключки во время пути, им же и устроенные? К чему такая конспирация? Раньше подобных проблем не возникало. Странно.
– Как же вы доберетесь? – Голос у Виталия очень растерянный.
– На такси доеду. Я не знаю насколько задержусь, так что поезжайте домой – уже поздно.
Мужчине приходиться смириться с тем, что довести до ума свою работу сегодня он не сможет. Как только Давид закрывает дверцу, автомобиль мягко трогается с места.
Парень оборачивается ко мне.
– Ведите меня.
После этих слов я вдруг четко представляю наш дальнейший маршрут. Сейчас мы войдем в подъезд, где встретим Николая Федоровича, он как раз в это время выгуливает собаку. Некоторое время будем ждать лифт, а, когда откроются двери, из него выйдет Женечка, вечно забывающая в магазине какую-нибудь мелочь и непременно возвращающаяся за ней. На лестничную площадку, пока я буду возиться с ключами, обязательно выглянет Зоя Михайловна, чтобы поздороваться. Потом все эти замечательные люди сочтут своим долгом позвонить моей маме, чтобы доложить с кем и когда меня видели. Затем мама позвонит мне… Столько возможностей закону подлости в отношении меня еще ни разу не выпадало.
Возвращаюсь из мира грез, то есть кошмаров, и вижу, что Давид уже стоит рядом, держит меня за руку и внимательно смотрит в глаза.
– Вела, еще раз спрашиваю: что-то не так?
Я отрицательно качаю головой и тяжело вздыхаю.
– Идемте. – Звучит так обреченно и жалко, даже самой противно.
Входная дверь подъезда тихо, но неприятно скрипит, впуская нас, однако заядлый собачник, бывший мамин коллега, навстречу не выходит. Один – ноль в мою пользу.
В тишине ждем лифт. Створки открываются… Женечки там нет. Два – ноль.
Лифт ползет на четвертый этаж.
– Вы меня кофе угощать будете? – неожиданно спрашивает Давид.
– Хм… а вы хотите? – Я несколько удивлена таким вопросом.
– Было бы замечательно.
– Значит, буду.
Вот и мой этаж. Стараюсь греметь ключами как можно тише, хотя понимаю, что не поможет. Ура! Я успеваю затолкнуть Давида в квартиру и чуть прикрыть дверь, до того как в щелку выглядывает соседка.
– Здравствуй, Велочка! Что-то ты припозднилась сегодня.
– Добрый вечер, Зоя Михайловна! – говорю как можно спокойнее, а про себя молюсь, чтобы парень не стал мне еще какие-нибудь вопросы задавать. – В магазине книги после смены расставлять пришлось, потом в кафе забежала.
– Неужели до дома пешком добиралась? Поздно ведь!
– А я с коллегой была, – сочиняю прямо на ходу, но выходит удивительно складно, – за ней на машине приехали, ну и меня подвезли.
– Тогда ладно.
Так и подмывает поинтересоваться, будет ли она звонить маме. Вместо этого я, вежливо улыбаясь, прощаюсь и закрываю дверь.
– Три – ноль.
– Простите?
Ой!
– Ничего. Это я… Мысли вслух.
Включаю свет и начинаю раздеваться. Самостоятельно стягиваю шарф с шапкой. Пальто мне, конечно же, снять помогают.
– А вам не говорили, что врать нехорошо?
– Нехорошо, но порой необходимо. Лучше соврать в малом, чем потом лгать по-крупному. – Наверное, так оно и есть, но практиковать подобное мне раньше не приходилось. Не скажу, что я патологически честная, просто обманывать не умею.