Великий и Ужасный – 4 - стр. 28

– Ладно…

За дверцей замолчали, а потом даже сквозь обмотки я увидел, как полыхают золотом все мои защитные татау. Те, которые должны были уберечь от магии и ментального воздействия. А потом я услышал храп: это заливался соловьем мой неиспользованный метательный снаряд, которого я так и держал на вытянутой руке. Безбожно дрыхли и все остальные – у стеночки. Оглянувшись на мониторы, я увидел, что мертвецким сном спит вся тюрьма. Все, кто выжил.

– Вот, теперь заходи, – сказал я и открыл дверь.

Рикович шагнул внутрь. Из носа и ушей у него текла кровь, но глаза горели тем самым, фамильным, бешеным огнем.

– Я знаю, как узнать, кто стоит за… – начал я, а потом скорчил рожу: не было ничего тупее, чем обсуждать такие вещи в этих стенах. – Ты забираешь меня? Мы сваливаем? Мне нужен мой ящичек со стилусом и бердыш.

– Найдем! – кивнул сыскарь.

– Тогда погоди, надо забрать отсюда еще кое-кого… Или не надо? – Промилле вроде как не маленький мальчик и говорил, чтобы в случае чего я выбирался самостоятельно.

Я пощелкал клавишами, разглядывая картины спящих тел среди погрома и не находя эльфа. Раздумье было недолгим – я и так очень задержался. Мне нужно было к Эсси!

– Всё, здесь я закончил. Пошли за стилусом!

И мы пошли.

– Я одного понять не могу, Иван Иванович – что за бардак тут вообще творится? Я, конечно, дикарь и вырос в пустошах, но даже в свои юные годы кое-чего повидал и абсолютно точно понимаю: вы в состоянии навести порядок! Вы – это Государевы люди. Я видел в деле опричников Воронцова, осознаю возможности менталистов из правящего дома, соображаю, что при желании вы можете под плотный колпак взять любого человека и любой населенный пункт – технических средств в достатке, видал в сервитуте… Да и настоящих патриотов, толковых исполнителей – хватает. Ты ведь не один целовальник в Сыскном приказе, верно? Но вы терпите такую дрянь, рядом с которой Хтонь покажется детским садиком! Государь терпит! – Я пнул какую-то деревяшку, и она, раскручиваясь в воздухе, полетела в сторону кромки воды и плюхнулась в озеро.

Не озеро – море! Это было самое настоящее море, бескрайнее и великолепное. Байкал! Рикович решил взять паузу – хотя бы на полчаса – и потому приказал посадить конвертоплан на берегу, недалеко от истока Ангары, у поселка Листвянка. Просто я капитально задолбал сыскаря, раз за разом поясняя, что не собираюсь с ним ни в какую Москву – у меня дела тут, на Байкале, и баста. Свернуть за шаг до цели? Бросить Эсси наедине с неведомыми проблемами? Я и так подзадержался! Я даже пообещал расколотить иллюминатор и спрыгнуть в Ангару, если он не отдаст мне бердыш и стилус и не высадит поближе к эльфийскому анклаву.

– Ты очень странный урук, Бабай… – устало вздохнул Рикович. – Похоже, ты не понимаешь, как вообще устроен этот мир, да? Ты живешь, любишь, убиваешь в свое удовольствие и крепко удивляешься, столкнувшись с контрастами за пределами Хтони! Тебе-то казалось, что выключи Аномалии, убери тварей – и настанет тишь да гладь да Божья благодать? Что для решения вопросов достаточно крепких кулаков, слабоумия и отваги?

Я повертел в воздухе ладонью, обозначая, что плюс-минус так и думаю. Я не наивный идиот и врубаюсь, что идеи про равенство и братство – говно собачье, особенно в этом мире. Тут есть несколько разумных рас, неравных по определению, хотя бы исходя из физических кондиций, устройства нервной системы и организации мышления. Есть сословное деление, аристократические привилегии до сих пор многое значат. И есть магия! О каком равенстве может идти речь, если кому-то магические способности просто достаются как дар свыше, а другой вынужден жить в мире, где все его потуги и старания могут пойти прахом по щелчку пальцев проезжающего мимо волшебника. Но! Опричнина, земщина, сервитуты, юридики, анклавы гномов и эльфов… Какого хрена? Как будто внутри одного государства существовали свои параллельные миры с разным общественным уклоном, достатком, уровнем преступности и коррупции, с категорически отличающимся мировоззрением!