Великий и Ужасный – 3 - стр. 22
– А ты чего смеешься? – И одернула майку, как бы стараясь что-то скрыть, но на самом деле еще больше кое-что приоткрывая.
– Наше бодание со Скоморохами – это всё-таки был эпос, – почесал подбородок я. – Орочья мстя – она очень… орочья! Это войдет в легенды.
– Я видела видосы в сети! Фу, гадость! Загадили девять кварталов! – Она демонстративно поразгоняла воздух перед носом, как будто могла почувствовать запах.
– Да там трущобы по сути, окраины Нового Города, в предгорьях. И так всё загажено было! – Я фыркнул. – Но крокодительство определенно удалось!
– «Крокодительство»? – Бровка Эсси взлетела вопросительно.
– Ну, крокождение. Это наш ордынский прикол. – Я пощелкал пальцами. – Помнишь майку с надписью?
– А! Да! «Крокодил, крокожу и буду крокодить!» – закивала она. – Смешная. Такую себе потом снага стали делать, на заказ. Типа клыкастый, зеленый… В этом смысле, да? И звучит смешно. А что у тебя там за какофония?
Внизу, под моими ногами, в это время разворачивалось фантастическое действо: гномы из «Надыма» валили на улицу. У них там по распорядку полагался «танец с новобрачной», и его проводить нужно было только и исключительно на открытом воздухе. Это тоже как-то связано с традицией проживания в замкнутых пространствах. Демонстрация того, что женщина, пришедшая в семью мужа, всегда и везде находится под защитой его родственников. Пищал кларнет, били барабаны, разрывались скрипки – танцующая толпа гномов заполоняла собой всё пространство между «Надымом» и «Ордой».
– Свадьба у Хуеморгена! – осклабился я. – Настоящий дурдом. Честно, когда уруки приехали – проще было! Они-то на сутки заявились, а эти – на трое. Тут сотен семь бородачей, не меньше! Хочешь – покажу, как танцуют?
– Покажи, покажи! Никогда не видела танцев гномов! – Она даже запрыгала там на кровати, на попе.
Я переключил камеру с фронталки на основную и сфокусировался на происходящем внизу. И снова едва не заржал. Я такую картину в «Приключениях раввина Якова» видал. С Луи де Фюнесом в главной роли. Нет, ну серьезно – воздев руки к небу и притопывая ногами, там лихо и жизнерадостно отплясывали бородачи в жилетках и широкополых шляпах! Прямо от души плясали, радовались жизни! В центре круга – сам Хуеморген, тоже, чтоб меня, в шляпе и жилетке! И Фрида – разнаряженная в пух и прах, с монистом из золотых монет, с браслетами из золотых монет и с диадемой – кто бы мог подумать? – тоже из золотых монет!
Я еще в первый день уточнил, что это за наряды на гномах такие, и получил весьма доходчивый ответ: парадно-выходные национальные костюмы специально для подземных жителей, что выбираются на поверхность крайне редко. В жилетках масса карманчиков для всякой мелочи, ну, и для денег – чтобы не обчистили их ушлые людишки и коварные эльфы. А шляпы – потому как непривычно яркое солнце для кхазадов, приспособленных к полумраку своих подгорных городов. Конечно, сейчас уже не то, что в давешнее время: гномы живут наверху массово, но – традиция есть традиция! У нас традиция – карды с собой таскать, у них – жилетки и шляпы. Про всё это я Эсси рассказывал по ходу трансляции, не забывая выхватывать из танцующей толпы самых активных персонажей.
Вот ведь какие, однако, аналогии! Да еще и языка у них, не считая русского, два: один священный для богослужений, ритуалов и боевых кличей – это кхуздул, и второй обычный, повседневный – он назывался шпракх. С явными германскими корнями, возможно – позаимствованный у человеческого окружения еще во время Великого переселения народов. Так что орали эти гномы про свой незабвенный «дигги-дигги холл» на этом самом шпракхе весьма активно. Не сделав и секундной паузы после танца!