Великий и Ужасный – 2 - стр. 27
– …шомполами запорю! – закончил полицмейстер, и его брыли прекратили трястись. – До конца жизни расплачиваться будешь у меня!
Вообще, глава местных стражей порядка оказался на редкость неприятным типом: толстый, краснорожий, пуговицы мундира едва-едва держались на объемном пузе, штаны с лампасами, казалось, порвутся на массивной заднице. Бакенбарды у полицмейстера были потные, а фуражка напоминала авианосец – огромная, с охренительным трамплином. Я чувствовал: еще немного, и Перепелка его убьет. А потому во избежание такого досадного развития ситуации подошел к этой парочке, перешагивая через уложенные ровными рядами трупы темных, и спросил нараспев, вспоминая одного опального земного певца с сомнительной общественно-политической позицией:
– Сколько денег? – И проникновенно посмотрел в глаза большому чину.
– А? А ты что за образина, мать твою? – удивился полицмейстер.
– Сколько денег нужно тебе, чтобы стать счастливым? Сколько? – поинтересовался я.
– Два негатора, – мрачно проговорил Перепелка. – Пятьдесят тысяч! Бабай, не лезь. Это мое дело.
– Ошибаешься, Кузьма Демьяныч. Это НАШЕ дело. Очень хорошее дело, и сделали мы его вместе, и отвечать за него тоже будем вместе! – Я хлопнул вахмистра по плечу, тому, которое состояло из мяса и костей и не было покрыто хромом.
– Вы как себя ведете, когда разговариваете в присутствии муниципального полиц-мей-сте-ра?! – Кажется, если бы начальник полиции надулся еще немного, то его бы на хрен разорвало.
– …Встать, когда говоришь с под-по-ру-чи-ком! – передразнил его я. – Падажжи, ща все порешаем, будут тебе твои деньги! И не ори на вахмистра, ладно?
– Да ты! Да я! Я тебя! – Он воздел руки к небу и, кажется, надеялся, что Зевс разверзнет небеса и поразит меня молнией из жопы.
– Ни-хре-на ты не сделаешь мне, господин полицмейстер. – Мне и вправду было смешно. – Сейчас, буквально через три секунды, ты выпучишь глаза и побежишь отсюда…
– Что-о-о-о?
– …сверкая пятками, потому что…
– Комисса-а-а-а-ар! Аре… – Он не успел договорить и заткнулся, действительно выпучив глаза, потому что сирена гражданской обороны завыла со страшной силой, возвещая о начале нового инцидента.
– …потому что начнется инцидент, – усмехнулся я. – А денежки вахмистр выплатит, даже не сомневайся.
Тот самый комиссар, который должен был меня арестовать, мигом врубился в ситуацию и приказал своим тяжеловооруженным добрым молодцам сопроводить полицмейстера в конвертоплан. А не таким добрым молодцам – экипированным пожиже и служащим к земле поближе – пришлось грузить трупы ермоловских темных в полиэтиленовых пакетах в броневики.
Они все свалили, весь этот спецназ, все эти крутые парни с модными стволами и в классной экипировке, и оставили нас – шелупонь и отребье из трущоб – разбираться с инцидентом. Отчего бы и не разобраться? В конце концов, летучие мыши с размахом крыл в полметра и со свинскими рожами – это в целом пустяки. Дело житейское.
Наверное, стая полетела бы в Новый Город, и с ней пришлось бы воевать полиции, турелям, роботикам и прочим обитателям благополучной части Сан-Себастьяна. Но мы, как назло, целой толпой бродили по улицам и разгребали бардак, оставленный темными, помогали пострадавшим и налаживали новые торговые цепочки и межличностные отношения. Даже «буржуйчикам» уже было понятно – Маяк должен держаться заодно. И мы были отличной мясной приманкой для монстров.