Великий Гэтсби. Роман - стр. 6

Как бы то нми было, губки Мисс Бэйкер затрепетали, и она едва заметно сделала мне быстрый кивок головой, и снова ещё более быстрым движением отбросила головку назад – скорее всего, виртуальный объект, которым она балансировала на подбородке, рискнул утратить равновесие и упасть, и поскольку это напугало её, она решила слегка сменить позу. Глядя на эту картину, я почему-то не мог избавиться от постоянного желания всё время не переставая извиняться перед ними. Чужой апломб и свободное обращение, в каких бы формах они ни проявлялись, всегда ошеломительно действовали на меня и всегда ввергали в дикое смущение и ступор.

Я пожирал глазами мою кузину, которая своим низким, волнующим голосом в это время закидывала меня вопросами. У неё был такой чудный тембр голоса, что слушатель всегда был готов каждый раз вместе с ней добираться до самого конца фразы и воспринимал её речь, как своего рода музыку, некую джазовую импровизацию, столь же неповторимую, сколь и прекрасную. При этом, совершенно неважно был ли в её музыке какой-то смысл. Наверно она знала об этом!

Её лицо было грустно и в такой же степени миловидно, яркие глаза и большой чувственный рот придавали ему необычайную живость. В её чувственном голосе было так много всего, что никогда потом не выходило из голов любивших её мужчин – мягкая напевная страстность, тайный призыв «Услышь меня!», лёгкое эхо только что испытанных счастливых мгновений, и обещание новых межгалактических радостей, которые, уж точно, гарантировано будут не хуже прежних.

Я поведал ей о своей дневной остановке в Чикаго, во время скитаний по Западу, и то, что множество друзей просили передать ей о своей лютой, неизбывной любви.

– Так они тоскуют по мне? – вскричала она в ликовании, делая вид, что не в состоянии в это поверить.

– Весь город потерян для мира! У всех тачек левая задняя шина в чёрном гудроне в знак траура, а всё побережье озёрной страны всю ночь содрогается от рыданий и скорбного воя! – заверил её я, как мне показалось, вполне серьёзно.

– Грациозно! – сказала она, мечтательно потягиваясь, – Давай дунем назад, Том! Завтра и навсегда! – и добавила бессвязно, – Ты видел нашу детку?

– Был бы счастлив!

– Она сейчас спит! Ей всего три годика! Ты и вправду не видел её?

– Никогда!

– Ладно! Нет, тебе надо обязательно увидеть её! Она…

Том Бьюкенен, бесприютно слонявшися всё это время вокруг, вдруг водрузил мне на плечо титаническую руку.

– Как дела, Ник? Чем занимаешься?

– Денежными делишками!

– С кем?

Я не стал запираться и сказал.

– Никогда о таких не слыхивал! – как бы порыскав в памяти, и перебрав ряды двуногих, пришпиленных в его коллекции, надменно констатировал он.

Это немного зацепило меня, и я возразил резко и отрывисто:

– Ещё услышишь! Без сомнений ещё услышишь, если надолго зацепишься у нас на Востоке!

– Ты не беспокойся, мы здесь бросили якорь надолго! – сказал он, бросив быстрый взор на Дэйзи и тотчас переводя взгляд на меня, точно готовясь к очередной моей шпильке, – Бог дал мне больше не быть дураком, чтобы жить где-то ещё!»

В это мгновение Мисс Бейкер сказала так, что я вздрогнул, не ожидая от неё услышать хоть слово: «Абсолютно!» Это было всё, что она сумела родить за столь долгое время. По всей видимости, она сама не ожидала от себя такой прыткой говорливости – и зевнув, двумя-тремя быстрыми бросками рук и ног стала выбираться из дебрей тахты, пока не вскочила на ноги.