Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - стр. 55

Торможение прекратилось, и Уэр снова опустился на пол. Лифт остановился, медленно снижаясь. Снова раздался щелчок, и где-то под ногами сработал храповик. Дверца кабины с грохотом открылась, и наружная дверь скользнула в сторону. Все трое вышли в коридор, освещенный атомными лампами, высеченными из алебастра и золотистого янтаря. Они находились на самом верхнем этаже Сарнского дворца.

Далеко внизу Мать Сарна задумчиво смотрела на маленький ряд светящихся сигнальных ламп. Матери Городов проследили за ее взглядом и пришли в ярость, увидев, как загорелись двойные красные лампочки аварийных сигналов.

– Любопытно, – тихо сказала Мать Сарна. – Он, конечно, заморозил резистор в цепи дегравитатора своей чернотой, чтобы добиться такой безумной скорости подъема. Но у меня есть чувство, что Эсир не делает ничего, от чего у него не было бы средства защититься, и не предпринимает ничего, из чего он не нашел бы второго, спасительного выхода. Что он сделал бы, если бы я смогла обесточить лифт до того, как он добрался бы до предохранительных устройств?

Матери Городов не разделяли ее любопытства. Они нетерпеливо смотрели, как Мать теряет время, вместо того чтобы отправить отряд стражниц на верхний этаж.

Мать ничего не предпринимала. Она не видела смысла в том, чтобы выставлять свою стражу против сгустка тьмы, у которого, насколько она могла судить, не было слабых мест. Она понимала, что наилучшим решением для нее будет дождаться отчета своих ученых. Знание – та сила, которой ей сейчас недостает. Знание, а также власть, которой она уже обладала: она могла контролировать все источники материалов, без которых Эсир был безвреден – насколько это вообще возможно, когда идет революция.

Эсир стоял у входа в зал суда. Позади, сквозь открытые двери, виднелись Сарнские сады. Эсир-Уэр улыбнулся. «Я говорил, что ночь будет пасмурной», – прошептал он про себя.

Грейт и Дея съежились. Деревья гнулись от ветра, который с яростью налетал на них. В отсветах, сверкавших в низко нависшем небе, бушевала буря. Резко похолодало. Ветер, завывавший в садах, принес с собой дыхание свирепой зимы, пронзившее эту летнюю ночь.

– Думаю, будет дождь, – сказал Уэр.

Пока он говорил, небо вспыхнуло пламенем. Огромные языки молний прорезали небо, вонзились в Землю мощной сетью электрических разрядов. Воздух взорвался раскатом грома, от которого величественный Сарнский дворец содрогнулся до самых основ. И в то же мгновение небеса разверзлись. Облака лопнули и обрушились на землю потоками воды. Ревущий ветер гнал перед собой стену дождя, состоящую наполовину из капель, падающих сверху, наполовину – бьющих из земли, которая вдруг превратилась в озеро. Мерцающие огни человеческого города за стенами Сарна внезапно исчезли.

– Кажется, – довольно сказал Уэр, – я немного переборщил.

– Ты? – выдохнул Грейт. – Это сделал ты?

– Сарны ненавидят холод и сырость больше, чем любая кошка в мире. Сегодня вечером вы не найдете в садах ни одного гуляющего сарна. Наш путь к воротам очищен.

Дея вздрогнула и взглянула на темную фигуру Эсира.

– Ветер очень холодный, а дождь, должно быть, больше походит на мокрый снег. Я одета для июньской ночи, а не для февральской.

– Я использовал слишком много энергии, – пробормотал Уэр. – Никогда раньше этого не делал. Спиши это на неопытность.