Великие Цезари - стр. 76
Узнавшие об этом колебавшиеся сенаторы стали покидать Рим и уезжать к Помпею. Так же поступил и Цицерон. Он долго сомневался и никак не мог принять решения, на чью сторону встать, и говорил: «От кого бегу – знаю, а к кому – нет».
Однако Цезарь выстроил новые мосты и тем самым не только решил проблему снабжения своей армии, но и получил новые стратегические возможности для войны с Афранием и Петреем.
Ситуация меняется не в пользу противника еще и потому, что Цезарь сумел расположить в свою пользу местных князьков, ранее преданных Помпею, – щедрость и фортуна Цезаря завораживали всех. Кроме этого хитроумный полководец путем новых фортификационных работ попытался отрезать противника от снабжения, и помпеянцы сделали попытку уйти в другую область Испании. До спасительных гор, где конница Цезаря не смогла бы их настичь, оставалось каких-то пять миль, но стремительным марш-броском противник успел перекрыть путь к отступлению. У цезарианцев была настолько выигрышная позиция, что в случае сражения они без труда могли победить. Это видели все, даже рядовые, и они рвались в бой и требовали от полководца сигнала и команды.
«Но Цезарь стал надеяться достигнуть своей цели без сражения и без потерь, раз ему удалось отрезать противника от продовольствия: зачем же в счастливом бою терять кого-либо из своих? Зачем проливать кровь своих заслуженных солдат? Ведь задача полководца – побеждать столько же умом, сколько и мечом. Жалел он и своих сограждан, которых пришлось бы убивать; и он предпочел одержать победу так, чтобы они остались невредимыми…» Это цитата из «Записок о гражданской войне».
Поэтому вместо ожидаемого Афранием и Петреем губительного для них сражения Цезарь отошел от выгодной позиции и расположил свой лагерь рядом с лагерем противника.
Он знал, что делал. Когда полководцы противника стали сооружать заградительный вал, чтобы можно было беспрепятственно брать воду, и оба ушли из лагеря, солдаты стали ходить друг к другу в гости и брататься. Цезарь этому не препятствовал, а наоборот, поощрял. Его милосердие было высоко оценено солдатами соперника, и они легко поддавались агитации Цезаревых солдат, чтобы переметнуться к более щедрому и удачливому полководцу. А им, по большому счету, было все равно, на чьей стороне воевать. И они готовы были это сделать, но их беспокоила только лишь судьба своих военачальников Афрания и Петрея. Если Цезарь, говорили они, даст гарантию, что он их помилует, то они с превеликим удовольствием… Даже офицеры, а среди них и сын Афрания, склонны были встать под знамена Цезаревой фортуны.
«Цезарь, по общему признанию, пожинал теперь великие плоды своей вчерашней мягкости, и его образ действий встречал со всех сторон полное одобрение».
Но не со стороны легата Петрея. Если Афраний известие о солдатском братании воспринял без особого возмущения, то Петрей раскипятился, приказал казнить обнаруженных в лагере Цезаревых солдат (но их спрятали и ночью дали спокойно уйти) и привел всех к присяге Помпею еще раз. Таким образом, противостояние продолжилось, но ненадолго.
Отрезанная от снабжения испанская армия помпеянцев стала перебегать к Цезарю большими массами, и полководцам пришлось идти на переговоры.
Во время встречи Цезарь стал выговаривать Афранию и Петрею свои претензии к Помпею, под знаменами которого они решили сражаться. Это Помпей, говорил он, стоял под Римом, облеченный диктаторскими полномочиями, и все его действия были направлены именно против него. С этой целью попирались традиции и законы: ему, завоевателю Галлии, не позволили, как всем победоносным полководцам, с триумфом вернуться в Рим и лишь после этого распустить свое войско, как это всегда и делалось. Ему не дали также баллотироваться в консулы и раньше установленного срока послали в преемники неблагодарного Домиция Агенобарба. Перечислив все свои обиды на Помпея, Цезарь сказал, что мог бы воспользоваться испанскими легионами Помпея в своих целях, – он уверен, что солдаты с радостью пойдут за ним, – но он хочет лишь лишить Помпея вооруженной силы. Поэтому предлагает распустить войско, а им самим уйти с Пиренейского полуострова. Это соглашение состоялось в августе сорок девятого года.