Великая Степь. Басжок - стр. 13
Дедушка оторопел. Он оглянулся, нет ли в комнате ещё какого Михаила Игоревича.
– Вы не теряйтесь, не волнуйтесь, Михаил Игоревич,– мягко сказал ведущий и поправил очки. – Мы же с Вами знаем, что происходит. Неужели вас устраивает, что весь подъезд в опасности? А быть может даже и весь дом! Вы запретили приезжать внукам, обезопасили их. Но вот у ваших соседей, товарищей по лавочке тоже есть дети и внуки! Неужели вы хотите, чтобы они подвергались излучению?
Дед молчал, перебирая пальцами простынь. Тем временем из телевизора продолжали:
– Галия с четвёртого этажа каждую неделю к себе внуков привозит, у Мейрам вообще дочь с грудным ребёнком живут. А у Гули кроме кота нет никого. Вам нужно всех спасти!
– Как? – у дедушки пересохло во рту.
– Всё очень просто,– ведущий улыбнулся как-то недобро по – лисьи. – Так сберегли вы «макаров»?
Дедушка кивнул.
– Так вот, – ведущий уселся на высокий стул и сложил руки домиком. – Вам просто нужно заставить председателя КСК, дать распоряжение о демонтаже антенны.
– А оружие?
– Это на случай, если Вас не послушают…– на этих словах телевизор выключился, а вместе с ним и электричество во всём доме.
Михаил Игоревич в эту ночь спал как младенец. Проснулся полным сил и даже больные ноги его не особо беспокоили. Дедушка залез под горячий душ, вымыл каждую складочку, затем чисто выбрился, надушился Шипром, причесался и покинул ванную. Он надел выглаженную, выполощеную в синьке рубаху, галстук, пиджак с аккуратным рядком наград и планкой, брюки с наведёнными уксусной водой стрелками. Затем достал из обувного шкафа начищенные с вечера ботинки, шерстяное пальто на синтепоне, шапку из пыжика. Наградной пистолет лежал в верхнем ящике письменного стола в спальне. ДедМиша не хотел его брать, ведь всё-таки он боевой офицер, хоть и успел всего год повоевать на великой отечественной, а потом ещё долго мотался по Союзу выискивая недобитую контру.
Дедушка протёр рядок наград носовым платком, убедившись, что те достаточно сияют и поглядел на себя в зеркало. Тут из спальни раздалось шипение, а затем голос:
– Чего же вы, Михаил Игоревич не послушали моего совета,– голос ведущего был будто бы расстроенным. – Пистолет-то не взяли…
– Я не террорист! – отчеканил дедушка в ответ. – Я офицер и не стану запугивать гражданских оружием!
– Что же,– ответил ведущий. – Попробуйте…
Михаил Игоревич покинул квартиру и медленно стал спускаться по лестнице. На первом этаже он столкнулся с Гулей, которая опять понесла Серика на прогулку.
– Игоревич! – обрадовалась она. – Это ты куда так расфрантился?
– Да вот, иду в КСК,– пожал плечами дед. – Пора уже эти издевательства заканчивать.
– Какие такие издевательства? – не поняла Гуля.
Тем временем старики вышли на улицу. Тётя Гуля поставила кота в свежий снежок, и тот бодро засеменил в ближайший облысевший куст.
– А ты что, ничего не чувствуешь? – удивился ДедМиша.
– Ты о чём? – Гуля глядела на него своими тёмными глазами и, казалось, искренне не понимала о чём идёт речь.
– Ладно, пойду я,– Михал Игорич решил поскорее уйти, вспомнив отрывок из передачи, где говорилось, что изменившиеся могут делать вид, что ничего не понимают.
Он пошел по чищенной дорожке, опираясь на клюку и вдруг услышал из-за спины:
– Будешь нашим!
Это было произнесено скрипучим голосом, не свойственным Гуле, которая отличалась очень мягким тембром голоса. ДедМиша обернулся. Гуля стояла к нему спиной и глядела на задравшего пушистый хвост Серика. Михаил Игоревич направился обратно к подъезду.