Веления рока - стр. 70
– Теперь сюда приходи на любовные свидания, – говорит ей, наклоняясь, Семен, а сам опускается по воздуху на дно этой канавы. Насте не хватает воли спуститься туда. Она смотрит в яму, из нее пахнет тиной и смрадом. Этот запах, словно туман, поднимается вверх и заполняет все пространство вокруг.
– Я не могу приходить на свидания.
– Не можешь? – переспрашивает он и плавно поднимается.
Тут они стали протискиваться между деревьев. Прижались друг к другу и обнялись. Семен сильно сжал ей кончики пальцев. Это пожатие как будто бы означало, что она должна раздеваться.
– Все женщины должны раздеваться, когда им пожимают пальцы, – говорит он.
– Это в порядке вещей, – отвечает Настя, снимая платье. Она поправила волосы и бросила его на траву. Слегка наклонившись, медленно стянула с себя трусики и тоже отбросила в сторону. При этом взглянула на Семена. Но это был не Семен, а Вадим. Вдруг он оказался в тесной комнате, похожей на шалаш, и оттуда пытается схватить ее. Настя не могла вспомнить, как это происходило, но во сне знала, что он может быть и рядом с ней, и там, в шалаше, одновременно. Совершенно голая, она отодвигалась все дальше, дальше. Вдруг почувствовала глубокую, незнакомую доселе нежность к нему.
– Смотри, какие тут деревья, все ровные, твердые. Это молодая поросль. Я хочу их потрогать, – говорит она и прикасается ладонью к стволу молодого дерева. Вадим, не шевелясь, наблюдает за ней. А она улыбается с иронией, как будто недоумевая, почему он мешкает. Продолжая одной рукой держать ствол, другую вытянула перед собой и манит его к себе пальчиками. – Подходи поближе, подходи! Смотри, какие у меня глаза карие.
– Знаю, знаю, не до глаз мне сейчас, – отвечает Вадим.
Догадавшись, что он смотрит вовсе не на лицо, а на ее груди и бедра, Настя смутилась и подумала: что же будет дальше. Она ощущала стыдливость, в то же время ждала близости с ним. Вадим медлил. Ей же не терпелось как можно быстрее предаться любви, хотелось, чтобы он бросился на нее, повалил на землю, беспрестанно целовал и проникал в нее все настойчивей и глубже до тех пор, пока она не задохнется от непрерывных его толчков, от толчков своего сердца и собственной крови. Ей подумалось, что мечтала об этом практически с самой первой встречи с ним.
Вадим не бросился, а подошел медленно. Он гладил по волосам и целовал трепетно, долго. Наполнившись сладостным блаженным состоянием, Настя затаилась, ее дыхание остановилось. От прикосновения его рук, которые опускались к бедрам, все тело волнующе дрожало. И она сама опустилась перед ним на колени. Ее руки, словно магнитом, притянулись к молнии брюк. Растерянно улыбнувшись, она в смятении провела рукой по вертикальной упругости, неожиданно для себя расстегнула молнию и высвободила твердое, грозное. Ее пальцы сжали его. Закрыв от изнеможения глаза, она с наслаждением водила им по лицу, ласкала губами. Желание разгоралось, становилось нестерпимым. Из груди ее вырвался тихий обреченный стон и она взяла в рот.
С неба золотистыми пучками лились косые солнечные лучи, было тепло, уютно, как в тихий июньский вечер. Вадим напрягся и делал еле уловимые движения, казалось, сдерживал себя, боясь ее спугнуть. Вдруг что-то в нем взметнулось. Он неожиданно схватил ее за плечи и повалил на траву. Настя раздвинула ноги, но ничего не чувствовала, только думала: этого не может быть. И тут, увидела, как по лугу прямо к ним идёт человек. Она засуетилась.