Век Пробуждения. Наследники - стр. 2
Править, он должен править, вознести свой род к вершинам славы. Быть войне! Катятся волны одна за одной, сталь, ударяясь о сталь, звенит яростью, хрипят люди, падая на землю, и боевые колесницы собирают обильную жатву смерти. Земля, пропитываясь кровью, родит новых воинов…
- Война – это жизнь. Кровь – это жизнь.
- Убей, убей, убей…
- Этот простолюдин осмелился взять в руки оружие…
Сабля-предательница серебряной осой кружится над головой его…
Шио тряхнул головой, прогоняя наваждение. Голоса в голове мешали сосредоточиться, голоса требовали крови.
- Убить… Убить… Убить…
Палаш рванулся навстречу мягкой плоти, но Лурр отпрянул, и Шио зарычал от ярости. Как смел он, обманом завладевший оружием, противиться судьбе своей? Неужели полагал, что клинок в руках защитит его от неминуемой смерти? Эти камни жаждут крови, эти камни получат кровь.
Внутри кипела белая лава, в зале же сталь, вгрызаясь в сталь, звенела, сталь молила о пощаде, высекая холодные искры. Искры станут огнём, а огонь уничтожит безумие… Уничтожил… Голоса стихли, и наступил момент, когда Шио понял – он остался один. Больше никто не требовал смерти, больше никто не жаждал крови, лишь глаза соперника, тщетно заслонявшегося обломком палаша, горели благоговейным страхом.
Он храбр, Лурр-Певец, ежели сумел противостоять безумцу. Шио и сам не понимал, что именно с ним произошло, он и боя-то не помнил, лишь измождённое тело да обагрённое чужой кровью оружие подсказывало: бой был.
– Что… – Шио опустил палаш, собираясь спросить, что же, собственно говоря, здесь произошло. Но Лурр, воспользовавшись моментом, выбросил руку с жалким куском стали вперёд. Дотянулся… Влажная от пота рубашка окрасилась алым. Лурр, выпустив палаш из рук, в изнеможении рухнул на пол. Чуть раньше упала капля. Одна-единственная капля крови, маленькое красное солнышко, лёгкое, легче пушинки из гнезда альпака, но каменные плиты вдруг задрожали, словно капля крови была каплей яда…
– Кумм… – рухнул на колени старый жрец.
– Кумм… – шестеро стражников последовали его примеру.
– Кумм… Уль-Кумм! – Лурр лбом коснулся каменных плит. – Да пребудет слава на твоем пути!
Шио моргнул, пытаясь справиться с собственным телом, таким тяжёлым и таким слабым. Пол под ногами ходит ходуном, а они тут поклоны бьют. Каменное покрывало, не выдержав напряжения, раскололось пополам.
– Уль-Кумм пришёл! – благоговейно выдохнул жрец-смотритель. И Замок тысячей колоколов ответил ему.
Шио совершенно не понимал, что происходит. Он больше не был собой, он был замком и зверем, дремлющим в подземелье, он был армией, мимо которой пролетали столетья, день за днём, минута за минутой, и силой, способной пробудить эту армию ото сна. Он слышал, как дрожат Столпы Мироздания, и дремлющий Зверь ворочается во сне. Вот-вот он, очнувшись от дрёмы, расправит крылья и тогда…
Это будет огонь
Лед
Смерть
Мир.
Другой мир, совершенно не похожий на этот, к которому привык Шио-Хитрец, Шио-Обманщик, Шио-занявший-чужое место. Из Бездны улыбались боги. Их четверо, они шепчут что-то и хмурятся, ведь Шио-человек не слышит их.
Безумие.
– Уль-Кумм грядет! – выли немые голоса Хаоса. Они жаждали свободы, они готовы были вырваться из заточения и сожрать дворец. Следом пришло понимание. Палан – не город. Палан суть Замок, Врата, охраняемые спящим драконом, полёт которого будет последним чудом в жизни этого мира.