Век чудовищ - стр. 28
– Я не делал! Не делал! Не делал! Не делал! – Дэни перешел на крик.
– Дэни, нельзя просто уходить. Дэни, кому говорю! – А вот на повышенные тона перешел и дед.
Кухонная дверь резко распахнулась, и меня чуть не сшибло с ног. Дэни вихрем пронесся мимо и в пару прыжков одолел лестничные ступени. Дед так и сидел за столом, медленно отхлебывал чай и смотрел в окно, за которым уже стемнело. Холода еще не настали, и в саду пели сверчки.
– Как же так, Лео? Что с нами со всеми происходит?
И я бы с радостью ответил деду, если бы сам понимал хоть что-нибудь.
На следующее утро Дэни вёл себя как ни в чем не бывало. О его вечерней истерике помнили, кажется, все, кроме него самого. Будто бы накануне вечером обошлось без криков и хлопанья дверями. Он зашёл на кухню широко улыбаясь, что-то насвистывая и даже…
– Лео, слушай, давай после школы в торговый центр сгоняем? Его открыли давно, только мы с тобой не были.
…и даже заговорил с братом.
– А как же твои н…– На великах вообще быстро доедем, если без дождя. Ну как? – Он радостно смотрел на меня, а я в ответ мог только часто моргать.
– Езжайте, конечно, можете допоздна. Вдруг кино там какое показывают. – К словам дела прилагался ещё и многозначительный взгляд в мой адрес.«Новые друзья», хотел было сказать я, но дед меня опередил:
– А что случилось, ты упал? – От удивления у Дэни брови подскочили.– Хорошо, – согласился я, – поехали, но быстро я не смогу, бок ещё болит.
Он двигался будто бы в ускоренной съемке, когда меняешь режим на камере. Он уже два раза пересел со стула на стул и намазывал третий по счету тост, малиновое варенье он тоже обычно не любил.
– Все-таки, что… – Меня прервал кашель деда.
– Ты же упал тогда, Лео, сам сказал, что упал. – Особое ударение дел сделал на слове «сам».
Это было правдой. Упал я сам, с небольшой помощью. Про драку я отказался рассказывать наотрез, ни полицейскому, ни врачу.
– Упал, – глухо повторил я.
Торговый центр и вправду был огромным! Ничего масштабнее я прежде не видел, разве что хоккейный стадион, но и тот немного уступал. Мы прошлись по всем этажам. Съели по мороженому. Дэни взял шарик клубничного щербета, хотя обычно ел ванильное, а я – шоколадного с орехом. Мы купили билеты на вторую часть фильма, который смотрели еще в прошлом году. Я почти не обращал внимания на экран. Я совсем не помнил, о чем была первая часть, поэтому диалоги и происходящее не имели никакого смысла. Диалоги и происходящее по эту сторону экрана тоже наводили на мысль, что я что-то упустил.По дороге до школы мы болтали о разной ерунде и за обедом даже сидели вместе. На всякий случай, я несколько раз ущипнул себя. Для перестраховки. Нет, я не спал. На перемене Дэни ни разу не заговорил с Сидом, держался рядом со мной и без умолку трещал о новом торговом центре. Ехать туда было недолго, каких-то семь километров по прямой, но рёбра ещё болели. Врач обещал, что окончательно срастется все через месяц, а вот болеть может несколько лет. Когда тебе двенадцать, несколько лет равносильно нескольким световым годам. Я все-таки сумел докрутить педали и с облегчением выдохнул, когда на горизонте замаячило большое здание, выкрашенное ярко-синей краской. Мы припарковали велосипеды у входа, то есть просто прислонили к стене, тут никто и никогда не пользовался замками, и отправились внутрь.