Ведьмы танцуют в огне. Том I и II - стр. 56
– Что тут случилось? – поинтересовался викарий.
– Она ведьма, – заявил красивый молодой мужчина, указывая на упирающуюся девушку.
– Я не ведьма, Пауль! – чуть не плача ответила та, и начала дёргаться, пытаясь вырвать конец верёвки из его рук.
– Почему вы решили, что эта девушка – ведьма? – спросил викарий.
– Я не ведьма! – упрямо повторила она.
– Вы не поверите, герр инквизитор, но у неё, – Пауль наклонился к уху Фёрнера и что-то прошептал, потрясая открытой ладонью с оттопыренными пальцами.
У невозмутимого герра викария, которого обвинитель принял за инквизитора, округлились глаза.
– Целых пять! – повторил Пауль шёпотом.
– В таком случае, её нужно осмотреть. Айзанханг и… Кляйн, – Фёрнер указал на одного из стражников, потому что Дитриха не было рядом. – Отведите её в этот зал. Вы, Пауль, пойдёте с нами. Остальные – разойтись.
– Что вы делаете? – запричитала подозреваемая, но крепкие руки уже схватили её за плечи.
Фёрнер, тем временем приказал нескольким стражникам разыскать судей: Герренбергера, Шварцконца и Айнвага.
Готфрид с Германом привели её в просторный зал суда и усадили на стул. Вскоре появились судьи, и герр Фёрнер с Гансом Шталем, своим личным секретарём.
– Ну что же, давайте приступим, – сказал викарий, когда все расселись по местам и перестали скрипеть стульями. – Вот вы… хм… как вас зовут?
– Пауль Фаульбире, – ответил красивый молодой мужчина.
– Итак, Пауль Фаульбире привёл сюда эту женщину и утверждает…
Викарий сделал паузу и посмотрел на Пауля, ожидая продолжения.
– Что? – смутился он, но быстро опомнился. – А, я утверждаю, что эта женщина – ведьма.
– Извольте предъявить доказательства.
– У неё пять сосков на груди!
Судьи переглянулись и озадаченно покачали головами.
– Что вы на это скажете? – обратился Фёрнер к девушке. – И, представьтесь, пожалуйста.
– Меня зовут Кристина Фаульбире…
– Вы что, сестра этого человека? – удивился доктор Шварцконц.
– Нет, понимаете, дело в том, что я его жена…
– Жена? – удивлённо ахнули все разом. Такой преданности Богу можно было лишь завидовать.
– Да, это моя жена, – сказал он. И, будто бы оправдываясь, добавил: – Мы поженились недавно.
– Хорошо, в таком случае, расскажите всё по порядку, – попросил доктор Герренбергер.
Оказалось, что в первую брачную ночь, этот молодой муж, ни разу до свадьбы ни уединявшийся со своей женой, обнаружил, что она, хоть и девственна, но имеет пять сосков на груди.
– Вы представляете, герры судьи, целых пять! – он потряс растопыренной пятернёй, театром пяти сосков. – Пять!
– Давайте проверим? – с энтузиазмом спросил Шварцконц. Другие судьи, хоть и скривились, но не отказались – дознание есть дознание.
Готфрид начал оголять ей грудь.
– Что вы себе позволяете! – закричала она, и попыталась отбиться, но связанные руки ей этого не дали.
– Вот, видите! – сказал Пауль Фаульбире.
Трое судей в удивлении затихли. На груди Кристины и вправду было пять сосков. Три на правой, в форме треугольника с вытянутой книзу вершиной. Самый нижний сосок был скорее под грудью, чем на ней. Два же оставшихся соска были на левой груди – один там, где положено, а другой немного справа и чуть повыше. Все соски были разного размера и формы, поэтому судьи в отвращении скривились и начали торопливо креститься.
– Отвратительно! Это нарушение божественной симметрии подобно преступлению! – сказал Герренбергер. – Айзанханг, оденьте её!