Ведьмак из Большого Киева (сборник) - стр. 10
А ведьмак подумал, что пройдет еще немного времени, и уже от этого самого подросшего будущего он наверняка получит новую порцию проклятий.
– И не забудьте рассказать, кто вам помогал! – крикнул он вслед.
– Дядя Рот Фронт! – донес ветер.
И развеял.
© 31 марта – 1 апреля 1999
Москва, Перово
Нянька
Из тоннеля тянуло сыростью и кислой ржавчиной. И еще – затхлостью, но не затхлостью покинутого жилища, а неживым тяжким духом истлевающих механизмов.
Впрочем, не все они там тлели. Увы.
Чуть поодаль от входа в шахту столпились жители окрестных кварталов – большей частью гномы и хольфинги, хотя орков и виргов тоже было довольно много. И чистых, и метисов.
Когда в темной глубине тоннеля раздался жуткий скрежет и рев, толпа дружно вздрогнула и отпрянула назад. Скрежет все звучал и звучал, словно кто-то сунул жестяной лист под вращающееся зубчатое колесо. Потом дважды бабахнул выстрел, а спустя несколько секунд скрежет смолк. Но всего на мгновение – чтобы снова возобновиться, на этот раз с удвоенной частотой и силой.
– Не, – безнадежно прошептал кто-то в толпе. – Не одолеть ему…
И вдруг скрежет смолк. Оборвался на высокой ноте, как будто колесо не выдержало и развалилось на несколько осколков. Минут пять висела гнетущая тишина, а потом из тоннеля, пошатываясь, вышел человек в грязном джинсовом костюме, тяжелых гномьих ботинках и с помповым ружьем в руке. Человек тряс головой и жмурился на свет.
Был он совершенно лыс; под слоем мазута и грязи на коже от виска до виска через весь затылок угадывалась цветная татуировка. Шею человека охватывал сплетенный из разноцветных проводков жгут, на котором болтался неведомого назначения датчик.
– Ты гляди! – изумились тем же голосом. – Уцелел!
Человек медленно, измотанно подволакивая ноги, приблизился к толпе. Потом полез свободной рукой под куртку, вынул из-за пояса джинсов плоскую овальную табличку и швырнул ее под ноги стоящим в первом ряду.
Разумеется, табличка упала надписью вверх.
«Завод «Дормашина», Николаев. ПШ-284М» – значилось на ней.
И – заводской номер второй строкой.
Чуть ниже буквы «Ш» в слове «Дормашина» виднелась достаточно свежая приметная вмятина.
– Он! Точно он! – пробасил один из виргов. – Вон след от кирки Вестервельда…
Словно по команде толпа заголосила; тишина расплескалась в стороны, уступив место равномерному гомону.
Полный гном, у которого, кроме бороды на лице, можно было разглядеть только глаза да кончик туфлеобразного носа, шагнул вперед и протянул лысому человеку потертый, давно утративший первоначальный цвет рюкзачок.
– Вот ваша сумка, уважаемый… В целости и сохранности. От имени всех жителей Пятихаток благодарю вас за отменную работу!
Лысый вяло кивнул. Потом подумал и добавил:
– И вам спасибо. За то, что не скупились и заплатили без разговоров.
Видимо, ему редко платили без разговоров – все больше пытались заболтать и от оплаты под любым благовидным предлогом уклониться.
Человек принял рюкзачок; следующим движением ружье, которое он держал за приклад, вскинул на плечо, отчего сразу стал похож на героя рекламных щитов, на каждом шагу попадающихся на всех значимых трассах Большого Киева.
– Будьте здравы! – пожелал гном.
Толпа тем временем сгрудилась вокруг счастливца, первым поднявшего табличку из пыли, и ближних к нему живых. Все вытягивали шеи и дергали да подталкивали стоящих впереди. Видимо, поглядеть на табличку и подержать ее в руках не терпелось каждому.