Ведьма приходит по понедельникам - стр. 27
– Не вижу, в чем проблема? – вопросил экстрасенс. – Раз вернулся – значит, хорошо. Ну и живите с ним дальше.
– Но я не хочу этой зависимости! От него! И теперь ведь по новой начнутся у нас с ним страсти, выяснения отношений! Я как представлю, что будет, мне не то что нехорошо, просто блевать тянет!
– Может, вам по жизни такое как раз и нужно? Вы ведь сами только что сказали: когда Вяча (могу я так его называть?) ушел, вам стало пусто и одиноко. Может, вы по бурному выяснению отношений как раз скучали?
– Ах, господи! На самом деле я, как всякая женщина, больше всего хочу тихой, уютной гавани.
– Кто знает! Может, в мечтах – да, а согласно вашему характеру и конституции вам требуется фейерверк, и только в нем, в этом море огней, и с ним, вашим Вячеславом, вы и будете счастливы.
Люба задумалась.
Данилов понял, что наступил удобный момент, и предложил:
– Давайте я посмотрю вас – ментально. Использую свои способности. Вы ведь за этим ко мне пришли. Постараюсь углядеть, какие в реальности у вас и вашего подсознания пожелания, стремления и нужды.
«Она, как и Вежнев, успешно закрылась от моего зондирования, пока они были у нас дома. Но, может, сейчас у меня получится лучше? Когда мы одни? Когда я установлю с ней тактильный контакт? Во всяком случае, сумею точно разобраться: та история, которую она только что сгрузила, – правда? Или, как часто бывает у подобной братии, очередная легенда прикрытия?»
– Это похоже на сеанс гипноза, – продолжил он вслух. – Но только без сна. Вы будете бодрствовать, в полном сознании. А я постараюсь разобраться в ваших истинных позывах и желаниях. Пройдите сюда, в это кресло.
– О, какой миленький диванчик! – съязвила она. – На нем вам, наверное, очень удобно возлегать с пациентками.
Данилов не стал говорить, что ментальный контакт – это зачастую сложнее, тяжелее и ближе, нежели физический. И что он ни разу – во всяком случае, с тех пор, как стал встречаться с Варей, то есть больше двенадцати лет – не переводил отношения с клиентками-пациентками в русло интимных (хотя порой, что говорить, искушения случались).
– Обувь снимать?
– Нет.
Данилов постелил на кресло одноразовую простыню.
– Обычно подобным у врачей медсестры занимаются, – подколола пациентка. – А вы все один, один.
Он промолчал.
– Устраивайтесь поудобнее, закройте глаза и дайте мне руку.
Экстрасенс сел на козетку рядом с креслом, на котором Люба покойно устроила голову и вытянула ноги.
– Думайте о чем хотите. Только молчите.
Он взял в обе руки Любину правую ладонь – а она попыталась схулиганить, погладить его пальцем.
– Перестаньте, – сухо сказал он.
Данилов настроился на нее и вплыл в облако ее чувств, мыслей и переживаний. Для начала он сразу и неопровержимо понял: история про возлюбленного, которую только что сгрузила ему Люба, – чистая правда. Практически во всем, за исключением того, о чем она, вероятно, из скромности умолчала: ее брутальный любовник очень мощно доставал ее в интимной сфере, как ни один мужчина ни до, ни после. С ним она получала особенное наслаждение, хотя ради этого тот ничуть в койке не старался и не применял какой-то особенной техники. И самые яркие чувства в постели она начинала испытывать именно после того, как они с этим типом мощно ругались – а то и дрались (о последнем рукоприкладстве она тоже умолчала). И это, возможно, было опасно для нее, несмотря на спецподготовку.