Ведьма по имени Ева - стр. 23

Ева вдруг опомнилась. Она подняла глаза, переступила через Антона и быстрым шагом пошла прочь.

Позади нее осталось мертвое тело в луже крови и густеющая темнота ночи.

* * *

Через два дня, часов в десять утра, с чашкой крепкого черного чая в руках, Ева просматривала местные утренние газеты. Она знала, что именно ищет. И наконец нашла:

«На этой неделе был убит местный предприниматель, владелец гостиничного бизнеса – Антон Смертин. Убийство было совершено в районе десяти часов вечера. Смертину было нанесено два ножевых ранения, которые привели, по заключению экспертов, к мгновенной смерти. Свидетелей преступления не было, но оперативно-следственной группе все же удалось по горячим следам раскрыть преступление.

Как выяснилось в процессе следствия, убийство Антона Смертина организовала его супруга – Маргарита Смертина, с целью получить в свои руки оформленное на нее по завещанию состояние мужа. Соучастником преступления назван любовник Маргариты Смертиной, чье имя правоохранительные органы пока не разглашают в интересах следствия. Известно только, что именно он имел непосредственную связь с исполнителями преступления, личности которых уже установлены и объявлены в розыск.

Маргарита Смертина и ее любовник арестованы».

Ева свернула газету, поставила чашку на журнальный столик и нахмурилась. Да, она знала, что ищет. Но, оказывается, она знала далеко не все. Убийство Антона заказала его собственная жена – рыжеволосая красавица с раскосыми зелеными глазами. Жена, у которой был любовник.

Ева оказалась права – такие женщины умеют сводить с ума мужчин, даже лишившись модельной фигуры.

Ева могла бы пожалеть Антона – его супруге, которая ему так надоела, он надоел гораздо больше. Видимо, он просто до смерти ей надоел. Но жалеть его Ева не стала – жалость не полезна. Сейчас ее волновало совсем другое.

Павлик.

* * *

Она нашла его на той самой спортивной площадке, где они всего несколько дней назад учились бить пенальти. Он сидел возле ворот. На песке с гравием. Прижавшись к ржавой штанге. Его любимый мяч лежал на земле, зажатый между ступней.

Ева подошла к Павлику и опустилась перед ним на корточки. Он поднял на нее круглые растерянные глаза.

- Сидишь? – спросила Ева.

Он вздохнул.

- Сижу.

Ева молча кивнула. Она ждала.

- Папу убили, – сказал он.

- Я знаю, – сказала Ева.

- Сказали, что это мама все подстроила, и ее в тюрьму посадят. Это правда?

Он вскинул на нее глаза. Надежды во взгляде не было.

- Правда, – подтвердила Ева.

Павлик опустил голову.

- Ты теперь один? – спросила Ева.

Он опять кивнул.

- Наверное, с родственниками буду жить. С бабушкой. Это мамина мама. Правда, я ее видел только два раза, когда она приезжала в гости. Она в другом городе живет.

Он немного помолчал, потом, недовольно сопя, добавил:

- Она мне не понравилась. Она заставила меня становиться на стул и читать стихи. А я стихов не знаю. Она мне все время строчки говорила и велела повторять за ней. А потом сказала, что из меня нужно делать артиста, потому что сейчас все в артисты идут. Ну и пусть все идут. А я не хочу.

Ева слушала Павлика и думала о том, что у него совершенно сухие глаза. Он не плакал. Но Ева видела, что ему было очень плохо. Она знала, что это. Это было разочарование. А еще она видела, что внутри у этого семилетнего мальчика очень длинный коридор запертых дверей – одиночество. Но оно появилось не сегодня, когда он узнал, что его оставили одного самые близкие люди. Оно поселилось в нем раньше. Ева не знала когда именно. Но, попав к нему в душу, оно очень скоро превратилось в коридор. И каждый день в этом коридоре появлялись новые двери – запертые.