Ведьма Маруха 3. Любовь - стр. 2
– Что мне делать, бабуля? Меня влечет мир людей, я не смогу жить, как ты, затворницей в Пайбухе. Насыщаться же энергией в Москве трудно, я постоянно испытывала ее нехватку. Только, когда отбирала у насильников жизни, получала достаточно сил, и то, их хватало на два дня.
– Тебе нужен сильный мужчина.
– Вокруг одни слабаки. Даже такой боец, как Потапенко, годен только на роль слуги.
– Я тоже такого в своей жизни не встретила, а вот мой дед таким был, и поэтому моя бабка жила в Вятке и Санкт-Петербурге, а не здесь. Вместе они осваивали Северный морской путь, ставили фактории вдоль его прохождения. Если бы его не расстреляли красные в восемнадцатом году, бабушка сюда бы доживать не вернулась.
– А какой он должен быть настоящий мужчина? Сексуальный гигант?
– Я помню дедушку по раннему детству, от него аура нечеловеческая исходила. Моя мать говорила, что ее отец в молодости подолгу у северных народов жил и там от ихних шаманов получил познания. Так что, дело не в сексе, у него энергия от всего тела исходила. Я хоть и девчонка совсем была, но когда он меня на колени сажал, то я вся какой-то благостью насыщалась. Откуда дед силу черпал, я не знаю, но их и на бабушку хватало. Они неразлучные были.
– Где же такого найти?
– Никого искать не надо, он должен сам найтись.
Полина проснулась с новой идеей обратиться к Марухе с мольбой о помощи в обретении сильного мужчины. Вечером она навестила деда Ваську, который при виде ее весь сиял от радости. Колбина легко почувствовала льстивое угодничество, а внутри спрятанную злобу. Скользнув пальцами по руке Кондратьевича, хранительница узнала, что он замышляет против нее плохое. Василию надоело возиться с пенсионерами, а не командовать ими.
– Не желаете ли в баньке моей с дороги попариться, Полина Дмитриевна? – угодливо предложил глава сельской администрации.
– Василий, Василий, – закачала головой Колбина. – Ты опять за свое. Хочешь заслонку закрыть, чтобы я угарным газом надышалась?
– Ничего такого я делать не собираюсь.
– Смотри, Кондратьевич, я тебя насквозь вижу. Я, все о чем ты думаешь, за сотню километров чую. Руку сюда давай!
Взяв руку старика в свою, Полина через несколько минут знала все, что произошло в Пайбухе за время ее отлучки, а также все действия и бездействие главы администрации.
– Я всем стараюсь помочь, – уловив грядущую грозу, начал оправдываться дед Василий.
– Здоровья у тебя еще полно, не филонь, работай на полную катушку. Я тебя уже предупреждала, что можешь парализованным стать. А вообще Пайбуху возрождать надо. Через двадцать лет, когда тут никого не останется, лесом деревня зарастать начнет. Надо сюда из Москвы всяких дауншифтеров переселять.
– Не получится, газа у нас в Пайбухе нет, дрова на полгода заготавливать надо, всю зиму печку топить. Такие люди лето вечное любят и едут, кто – в Индию, кто – в Таиланд. Бездельники они.
– Обо всех не суди, Василий, одни лето любят и под пальмой валяться, а другие – зиму и работать руками, чтобы видеть результаты своего труда. Я, когда буду в столице, найду таких людей. Надо, надо нам, дед Васька, деревню родную возрождать.
Принудив главу администрации отбросить мысли о собственном величии и начать работать на благо людей, Колбина занялась служением богине. Она на несколько дней уходила на поляну к истукану Марухи и занималась там богослужением и хозяйственными работами. Находясь на заветной поляне, молодая хранительница насыщалась силой. Во время ночных бдений возле истукана Полина каждый раз молила богиню послать ей мужчину, равного ей по силе. В одну из безлунных ночей, когда вокруг истукана горели свечи, а утомленная бдением службы Полина уснула на коврике перед алтарем, над лесом прокатился гул.