Ведьма из Старопяткино - стр. 24
– Черт! Черт! Черт! – топала я от злости ногой.
– Ой, случилось чего? – раздался за спиной женский голос. Я резко повернулась. Передо мной стояла женщина преклонных лет, но далеко не немощная. Пальто на ней было хорошее, голова платком пуховым покрыта. И смотрит так обеспокоенно.
– Автобус. Ушел опять автобус, а я опоздала на него, – выпалила, запинаясь.
– Да не опоздала ты, – махнула рукой женщина и рассмеялась. – Не было его. И вечером не было.
– Как это? – растерялась.
– Ну ты видела, какой вчера снег был? Дорогу-то не почистили. Федор-то запил опять. Теперь это на неделю, если не больше. А почистить больше некому. Трактор только у него.
– Так он разобранный, – вспомнила я останки техники под снегом.
– Не, то старый. У него другой есть, – пояснила женщина. – А ты внучка Зинаиды?
Она весело сощурила глаза.
– Правнучка, – поправила я ее.
– А меня Мария Никитична зовут. Знала я твою прабабку хорошо. Дружили мы с ей.
Я с подозрением присмотрелась к женщине. В этой деревне ухо надо держать востро. Кто его знает, кто тут друг, а кто враг?
– А тебя как звать?
– Алена.
– Аленушка, стало быть, – по-доброму улыбнулась Мария Никитична. – А я ж к тебе шла. Тут о тебе вся деревня говорит.
– Чего говорит? – напряглась я.
– Ну что приехала ты. Что дом продать хочешь. Давно тебя Зинаида искала.
– Она меня искала? – удивилась, тут же забыв про автобус и свои печали.
– Искала. Несколько лет назад нашла она сына своего. Стало быть, твоего деда. Но не стал он с ней разговаривать. Не знаю, чего уж там его отец ему наплел, но не принял он Зинаиду, – женщина печально вздохнула. А я даже не знала, что к деду приезжала мать. – А потом сон ей приснился, про тебя. И она покой потеряла, разыскивая тебя. Нашла. Незадолго до смерти. И где живешь, и как живешь. Сокрушалась, что пропадешь ты, если не одумаешься.
– В каком смысле? – не поняла я.
– Вот не знаю, не поясняла она. Но сказала, что все тебе завещает. Больше некому.
– Почему она ни разу не встретилась со мной?
– Боялась, что не захочешь ее видеть, прогонишь, как сын.
Ну да, если учесть, что я никогда не знала о ее существовании, то вполне могла и не поверить прабабке.
– А ты в доме живешь? – кивнула Мария Никитична мне за спину.
– В доме, – тоже бросила я взгляд через плечо и остолбенела. За ночь он так преобразился, что как будто и не мой вовсе был. Конечно, выглядел дом не как новый, но и был далек от той развалины, которую я увидела по приезду: аккуратные ставенки, выкрашенные в бело-голубой цвет в тон самого дома, крыша, покрытая целым шифером, основательный фундамент, выглядывающий из-под снега, крепкие стены.
– Что за чертовщина? – пробормотала я растерянно и даже сделала несколько шагов к дому.
– Чего? – не расслышала женщина.
Я бросила на нее короткий взгляд и снова повернулась к дому. Как он мог за ночь так измениться? И даже как будто больше стал.
– Ты чего так на него смотришь? Первый раз увидела, что ли? – рассмеялась Мария Никитична.
Я только кивнула и, тут же спохватившись как бы не приняли за сумасшедшую, поспешно ответила:
– Да нет, смотрю, не нужен ли ремонт.
– А. Да дом-то хороший. Старый, правда, но Зинаида за ним следила, ремонт делала, когда сама, когда нанимала кого. Продавать будешь?
– Не знаю, – я все еще никак не могла прийти в себя.