Ведьма. Истоки - стр. 53
— Почему как только ты остаешься наедине с этим долбаным копом, так мне сразу потом тебя лечить или откачивать? — возмущенно зыркая на меня, ведьмак ощупал мою ногу. — Перелом. Блин, неделю теперь неходячая, да и потом еще дня три никаких тренировок.
— Ура, у меня отпуск. — Раз у меня сегодня день открытых душевных порывов, то я потянулась к Даниле и сама поцеловала, обхватив ладонями колючие щеки и прошептала: — Знаешь, на самом деле я тебе благодарна за всю муштру.
— А ты точно только ногу повредила, василек? — просевшим голосом спросил Лукин, вернул мне поцелуй, сделав его гораздо интимнее, отчего в голове моей поплыло. — Чего хоть в принципе случилось-то?
— Я узнала, что моя сестра теперь вместе с Волховым. На меня напал, так понимаю, тот самый гадкий скрадень или как там его еще, и мы его дружно завалили. А еще я, считай, отправила тебя делать грязную работу, потому что у самой духу даже попробовать не хватило. Чувствую себя лицемеркой, что вечно разглагольствует о справедливости, но руки свои запачкать боится. И еще нога болит адски.
Данила порылся в своих чудо-карманах, извлекая из одного очередной пузырек и, выдернув зубами пробку, протянул мне.
— Это от боли, — сообщил он и, подхватив на руки, как только выпила и по телу мигом стало растекаться тепло и расслабление, понес по коридору, а потом и вверх, в лабораторию. — Василек, а ты новости расположила по возрастанию или по убыванию по степени важности?
— Чего? — непонимающе моргнула я.
— Ну, тебя больше волнует то, что твоя сестра за тобой копа донашивает, или что выполнение того паскудного отдельского задания повлияет на наши отношения?
— А оно повлияет? То есть ты еще не?..
— Не, — кивнул ведьмак. — У них же там запрос на мучительную смерть, но внешне очень похожую на наступившую по естественным причинам. Подготовка нужна. И не вздыхай и глаза в пол не утыкай, василек. Если бы ты знала, что эта тварь в образе человеческом сотворила, кары за это не понеся, и еще может сотворить, ты бы сама его пожелала голыми руками разорвать. Так что при всей моей, модно скажем, нетолерантности к отделу и его делам, я на этот раз буду действовать, считай, для собственного удовольствия. Осуждаешь?
— Что? — я даже вздрогнула от его краткого, но пронзительного взгляда. — Не-е-ет! За что?
— За удовольствие в процессе. Но тут уж будь ко мне снисходительна, цветочек мой синеглазый, сложно не испытывать удовольствие от того, что окружающий мир становится чуточку чище и лучше твоими усилиями. И вообще, это все ты виновата! Я от тебя подцепил вот это вот противоестественное стремление причинять добро. Видать, оно половым путем передается. Теперь и страшно тебе изменять будет с кем подлунным, вдруг эпидемия какого-нибудь альтруизма по нашим пойдет, и ты меня сразу на этом спалишь. Придется только с тобой теперь спать. А ты чего с пустыми руками приплелся? — напустился Данила на плевшегося по пятам слугу, едва усадил меня на кушетку. — Подушки неси, хозяйке подмастить поудобнее!
— Ой, черт! — всполошилась я, вспомнив. — Фанирс! Фани-и-ирс! Ты мне нужен! И ты, Алька!
— Что, приставишь его ко мне шпионить, Люськ? — подмигнул Лукин.
— Хос-с-сяйка! — тихонько прошелестел амфиптер, едва проступив смутным пятном на полу у стены. — Прис-с-сывала?