Ведьма. Истоки - стр. 38
— Ну? — спросил он.
— Когда торговаться за долю в деле этом начнешь? — ухмыльнулся ведьмак.
— А я в делах пока ни в каких не участвую, Лис. Я ее пасу и на том все, — ткнул Василь в меня пальцем. — Так что расслабься, поделиться не потребую. Не нищенствую чай.
Пока он говорил, а я хмурилась, Данила наоборот расплывался во все более широкой и предвкушающей улыбке, возмущая меня все больше. Ну нельзя же быть таким жадюгой!
— И-и-и, понеслась! — самодовольно протянул Лис, зыркнув на меня искоса.
— Я считаю, что это несправедливо! — решила высказать свое мнение.
— Тыдыщ! — прокомментировал это Лукин, уже откровенно заржав.
— Если ты все равно с нами и — вдруг что — будешь рисковать наравне, то совершенно несправедливо, что мы заработаем на этом деле, а ты нет. И я на такое не согласна!
— Почему? — явно с искренним недоумением спросил Василь.
— Тут надо не “почему” спрашивать, мужик, а “что это такое вообще”, — ответил ему отсмеявшийся Данила. — А это явление под названием “Люська Казанцева, несогласная с законами подлунных”.
— Сестренка, если ты думаешь, что не предвкушая барыша, я хреново прикрывать тебя стану, то напрасно. — Кажется, оборотень даже слегка обиделся. — Исполнение воли посмертной, меткой изъявленной — дело чести у нас, а не повинность нежеланная, которую бабками подслащивать надо.
— Да при чем здесь… — начала я, оборачиваясь, но Лукин оборвал меня.
— Ша! Не шуми, василек! А ты, звероподобный наш приятель, смирись с существующим положением вещей. Люська — существо уникальной породы, этой самой справедливостью на всю головку красивую больное. Во всем и для всех желательно. Так что не обижай ее предположением, что она тебе нечто вроде подкупа или платы за добросовестность предлагает. Вот я бы — да и всенепременно, а она — ни в жизнь. Так что все барыши пока делим на всех и на том денежную тему закрываем, а то Люська из кожи того и гляди выпрыгнет, она у нее больно дискомфортная.
— Да как хотите, — мигом расслабляясь, безразлично пожал плечами Василь.
Алька выглядел слегка ошарашенным тем, что я умудрилась домой вернуться при свете дня и невредимой, и умчался на кухню готовить на всю компанию, а мы втроем поднялись наверх, в лабораторию, она же и книгохранилище.
Я сразу нацепила на голову обруч Различителя, вручив еще один оборотню, и двинулась вдоль полок с фолиантами, начав снимать с них те, что должны содержать информацию по всевозможным созданиям подлунного мира. Данила забрал несколько книг на кушетку, развалившись на ней с максимальным удобством, Василь принялся листать страницы, стоя прямо у лабораторного высокого стола, я же оттащила парочку тяжеленных томов к креслу посреди помещения. Наступила тишина, разбавляемая только шелестом страниц и все более громким сопением оборотня.
— Слушайте! — Наконец не выдержал он и захлопнул книгу, пренебрежительно скривившись. — А давайте вы тут как-нибудь сами. Я лучше по округе поброжу, обстановку разнюхаю. Терпеть не могу вот это вот все. Воняет от них, картинок ни хрена нет, а буквы эти гадские мелкие так и скачут!
— М-да, кто-то головой работает, а кто-то в нее только ест, — пробормотал Лукин, не отрываясь от просмотра.
— А кто-то в нее рискует схлопотать за длинный язык, — ответил, впрочем, почти беззлобно Василь и ретировался.