Ведьма и Демон. Развод неизбежен - стр. 38
- Идёт, - согласился он без колебаний, оттягивая волосы назад и жадно припадая к шее горяченными губами.
Меня окутала волна жара, будто Райзен буквально воспринял мои слова и мог управлять температурой окружающего воздуха. Или своей температурой, потому что тепло исходило от него самого, будто он мог по желанию вырабатывать его меньше или больше.
Что если именно поэтому я не словила переохлаждение во время «спасения»? Что если все случившееся тогда было правдой, и он, добираясь до скорой, физически меня согревал?
Талантливые пальцы нашли застежку на спинке платья и потянули замочек вниз, ни разу не зацепив волосы. При этом скользили по коже нежно и одновременно настырно, рождая непроизвольную дрожь и заставляя дыхание сбиваться в неровном ритме, желать большего.
Даже в этом нехитром действии чертов Бейлеард не допустил ошибку, а я понимала, насколько сложно добиться такой безупречности. Обычная молния – зачастую проблема для абсолютно любого мужчины, даже самого одаренного в обольщении.
Шелковистое вечернее платье было отброшено в сторону, как и красивая рубашка с витиеватой вышивкой. От штанов Райзен избавился сам – когда только успел, я даже не заметила. Как и момента, когда оказалась опрокинутой на спину, прижатой к мягкому пледу, и в каждой моей клеточке уже разжигали пожар.
Прохладный воздух и обжигающее дыхание создавали потрясающий контраст, прогоняли мурашки по всей коже сверху донизу, формируя в животе и ногах сладко-мучительный спазм, становящийся все сильнее и острее с каждым мгновением.
И как Райзу только удается настолько легко добиваться взаимности? Любое его действие доводило меня до предела, заставляло изнывать и просить еще.
Умолять, чтобы он действовал быстрее, переходил уже к сути, и в то же время наслаждаться затягивающейся прелюдией, потому что чем дольше он удерживал меня на грани, тем сильнее я его хотела. И тем слаще, тем желаннее становились прикосновения.
Сомкнув мои запястья над головой, мазнул горячим дыханием ухо. Сжав волосы на затылке, запрокинул голову, открывая больше доступа к шее и припадая к пульсирующей жилке. Провел твердыми пальцами по всей спине и длине ног, оставляя непреходящий горячий след, впечатывающийся в память кожи навечно, как татуировка.
Дернув за лодыжки, стянул меня с подушек под себя и накрыл весом, не позволяя избежать будоражащих покусываний плеча. Развел колени в стороны и припечатал стопы к поверхности, лишая возможности ускользнуть.
По внутренней стороне бедра прокатилась сладкая, судорожная волна от умелых пальцев искусного любовника. Из горла вырвался непроизвольный стон, когда меня насквозь прошило будто языком пламени и стало толкать на вершину наслаждения столь могущественно и неудержимо, что все стало нереальным, размытым.
Весь мир подернулся восхитительной пеленой, все тело превратилось в напряженный сгусток энергии, стремительно приближающийся к взрыву. Все клеточки наполнились лавой, когда наши руки и ноги переплелись, а тела слились в единое, неделимое целое, прильнув друг к другу словно два изголодавшихся путника в пустыне.
Но та вершина, к которой я безудержно и невыносимо стремилась, оказалась не единственной целью. За ней обнаруживались еще и еще, и каждый новый пик оказывался прекраснее и сильнее предыдущего.