Ведьма философских наук - стр. 44
– Это еще почему? – расплылись в довольных улыбках парни.
– Так я ж не одна сяду. Я сюда с подругой пришла, и ей будет обидно, если я буду сидеть, а она нет.
– Ну, – довольно протянули боевики, – для подруги такой очаровательной девушки мы коленки обязательно найдем.
– Эх, – печально вздохнула я. – Вы, мужчины, только обещать горазды, а как до дела дойдет, так и третий этаж для вас не высота.
Один из боевиков, видимо, уже знавший о любовно-прыгательном триллере, подавился воздухом и закашлялся, зато второй оказался предельно наивен и, выпятив грудь, заявил.
– Да клянусь тебе, что сам, лично, усажу твою подругу на свои собственные коленки, еще и на руках три дня носить буду.
Зараза щелкнула пальцами, и голубое свечение, на миг охватившее боевика, вихрем унеслось в небо.
Это она что, клятву с него взяла?
Мы втроем уставились на метлу, но та лишь пожала плечами.
– Э-э, – растерянно протянул боевик, – а подруга у нас кто?
– Эйсма, – широко улыбнулась я, а заметив, что боевик слегка расслабился, добавила: – Вон она, как раз вашему другу руку заламывает.
Эйсма к этому времени действительно уже сидела верхом на своем сопернике и, держа обе его руки в захвате, что-то шептала тому на ухо. А так опрометчиво поклявшийся маг схватился за голову.
Довольная своей проказой, я никак не ожидала, что меня ухватят за талию и усадят-таки на коленки.
– Лихо ты его, – усмехнулся боевик. – Как зовут-то тебя хоть, гроза бравых парней?
– Ветер, – уже привычно представилась я, – а тебя?
– Надо же, а я тебя немного другой представлял, – рассмеялся боевик. – Я Стейн.
Что значит, представлял другой? Да я в этом мире всего второй день! Это что же, получается, не успела я тут обжиться, а обо мне уже слухи ходят?
– И какой же ты меня представлял?
– Вообще-то, мы думали, что Ветер – это она, – указав на Эйсму и чуть ли не плача, ответил за Стейна парень, которому я навязала орчанку.
– О! – воскликнула я. – Откуда взялись такие выводы?
– Так Ланделин весь вечер лед ко лбу прикладывал, а когда его спросили, что случилось, сказал, что от Восточного Ветра нежданный привет получил, а затем клял какую-то орчанку, которые нормальных ведьм портят.
Ох, ничего себе, оказывается, я Ланделину вестничка прислала. А ректора тогда как приложило?
Пока я сидела на чужих коленках и от осознания своей непутевости хлопала глазами, Эйсма закончила скручивать в рогалик боевика и подошла к нам. Не теряя момент, я соскочила с коленей и поспешила подруге навстречу.
– Эй, – возмутился Стейн.
– Простите, ребята, – помахала я рукой двум растерявшимся боевикам, – но нам пора, – и, подхватив Эйсму под локоток, потянула ее в противоположную сторону.
– А как же… – спохватилась жертва Заразиного развлечения, – ты ж… твоя метла с меня клятву взяла же.
– Так сначала нужно заслужить, чтобы Эйсма позволила тебе себя на руках носить и на колени сажать.
Боевик продолжал молча закрывать и открывать рот, а я сильнее потянула Эйсму, пока она чего-нибудь не ляпнула в своей прямолинейной манере.
– Я ничего не поняла, – сказала Эйсма, когда мы наконец выбрались из круга, где уже начался следующий бой, и направились к центральной поляне. Я хотела проверить, затушили ли костры, ведь для освещения здесь использовали не огонь, а маленькие светящиеся шарики, похожие на шаровые молнии. А потому про огонь могли просто-напросто забыть.