Ведьма философских наук - стр. 16
– Ветер Елизавета Андреевна, – все еще пребывая в шоке от того, что можно перепутать имя с фамилией, ответила я.
– Ну вот, видите, – обрадовался Красавчик, – все верно. Ваше имя и ваша фамилия с ваших слов записаны верно.
– И что мне теперь делать?
– Учиться, – еще более радостно провозгласил ректор.
– Но меня зовут Елизавета, а Ветер – это фамилия. Андреевна – это отчество, имя отца, если у вас нет такого понятия, – зачем-то пояснила я.
– Я понимаю, и даже больше – сочувствую вам, – осторожно, словно успокаивая, погладил ректор меня по руке. – Но, к сожалению, изменить что-либо мы уже не можем.
– Почему?
– Документы уже ушли в королевскую канцелярию, и вернуть их нет возможности, – развел руками Красавчик.
– Я вам не верю, – улыбнулась я. – Возможность изменить данные в документах есть всегда. Просто вы не хотите морочить голову.
– Не хочу, – расплылся в самой обворожительной улыбке ректор. Да сколько же можно так мило улыбаться? – Но исключительно из желания помочь вам.
– Да неужели? – скрестила я руки на груди. – Позвольте поинтересоваться, каким же это образом?
– Не хотелось вам говорить, – еще раз улыбнулся ректор, – но вы иномирянка. А иномирцев у нас, мягко говоря, недолюбливают. Стоит кому-либо узнать, откуда вы, и вас линчуют на первом же столбе.
– Тогда почему этого не сделали вы? Что-то мне не верится, что ваш поступок по спасению меня-несчастной продиктован искренней душевной добротой.
– Из-за пророчества, – уже серьезно ответил ректор.
И улыбка, и доброжелательность вмиг слетели с Красавчика, позволяя увидеть его совершенно другим. Сейчас передо мной сидел не милый мальчик с обложки глянцевого журнала, а жесткий, возможно, даже жестокий руководитель, который не потерпит в своих владениях беспорядка и за любое нарушение установленного им порядка будет наказывать, не сомневаясь в правомерности своих действиях. Опасный тип. С таким связываться себе дороже. Это не наш декан, который был готов согласиться с чем угодно, лишь бы его лишний раз не тревожили.
– Тара никогда не ошибается, – продолжил ректор. – Это единственная причина, почему я принял вас в это учебное заведение и почему намерен не раскрывать вашей тайны. Надеюсь, вы понимаете, что, если вы сами раскроете себя, я не смогу, да и не буду защищать вас.
Взгляд ректора сделался еще холоднее, отчего мне совершенно расхотелось спорить и вообще о чем-либо его расспрашивать. Но я все же, пересилив себя, снова спросила:
– И что мне теперь делать?
– Учиться, – ректор поднялся с кресла, давая понять, что наша милая беседа окончена. – Желательно хорошо учиться. Ведь за хорошую учебу платят стипендию, а другим доходом в ближайшее время вы вряд ли сможете обзавестись.
– Понятно, – кивнула я. – Тогда последний вопрос. Как мне вернуться в свой мир?
– Боюсь, что никак. Открыть межмировой портал под силу только большому кругу ведьм. Но я очень сомневаюсь, что они станут это делать. Им легче просто убить вас.
Веселенькая перспектива.
В общежитие я возвращалась потерянной и совершенно не замечающей окружающую меня действительность. Что-то подсказывало мне, что я действительно в другом мире, а не сошла с ума. Ну не мог мой мозг перепутать имя с фамилией. И что же мне теперь делать? Учиться, как советовал ректор? И привыкать, что Ветер – это уже не фамилия и даже не кличка, присвоенная мне особо любящими меня студентами, а имя, которым будут меня звать далеко не только друзья?