Ведьма эльфам не игрушка! - стр. 15
— Так приставьте ко мне охрану.
— Приставлял уже.
Я с усмешкой хмыкнула.
— Возьмем ее с собой, — внезапно предложил Риандельэлиен.
Сердце у него вовсе не оттаяло, просто он не хотел рисковать.
— Я не оставлю Эйвинда! — заявила я.
— О нем терпимо заботится твоя соплеменница.
— А твоя соплеменница будет мотать сопли на кулак, когда ты вернешь меня во дворец! — огрызнулась я. — Под воздействием магии ты со мной переспал или нет, факт нашей близости имеет место. Ты еще нескоро забудешь эту ночь.
— Было бы что помнить, — зло фыркнул Риандельэлиен.
Наверное, он бы продолжил унижать меня, но опомнился, что рядом ребенок, и умолк.
Анарендил еще раз взглянул на Эйвинда, задумчиво поджал губы и кивнул:
— Я предлагаю тебе то, чего ты не заслуживаешь, Дея Элианор Илберт. Сделку. Мы заберем в Амайю и тебя, и твоего брата. Даже позволим использовать Дыхание Жизни для его лечения. Взамен ты публично объявишь, что оклеветала Риандельэлиена. А как только печать будет снята, ты навсегда исчезнешь из нашей жизни.
Мои губы изогнулись в счастливой улыбке. Ничего лучше я и представить не могла. Всего-то надо всем эльфам сказать правду. Какой же все-таки этот император осел.
— Согласна! Только у меня будет одна маленькая просьба…
Две пары раскосых глаз сверкнули возмущением. Как я посмела просить что-то еще!
— Вы не могли бы, — невинно поморгала я, — погасить кое-какие мои долги перед соседями?..
8. Глава 8
У Сигберта Нирнаэта было легче выпросить полстада овец, чем у эльфов пару монет. Император Анарендил посчитал, что его визит в эти дикие трущобы — уже избыточная щедрость для «недолгой» расы, а свои долги у меня будет шанс выплатить, когда я вернусь после снятия печати с принца Риандельэлиена.
С собой мне было позволено взять лишь необходимый для лечения Эйвинда реквизит. Гардероб был обещан эльфийский, как и личные вещи, постельные принадлежности, средства гигиены.
На закате мы вернулись в Амайю, оставив лорда Нирнаэта, экономку Миру, мою соседку Батильду и всех остальных недоумевать с открытыми ртами. Кто-то кричал мне в спину о долге, когда мы взлетали, но меня больше беспокоило, как перенесет полет Эйвинд. Риандельэлиен хоть и не видел в нем червяка, как его брат, но все еще держал на меня лютую обиду.
Явившись во дворец, Анарендил первым делом распорядился, чтобы меня и моего братика разместили в той же тесной комнатушке, а потом обозначил мне свод правил:
— Ты здесь не гостья, Дея Элианор Илберт. Тебе запрещено без повода и разрешения бродить по коридорам, обращаться к эльфам, игнорировать приказы, что-то требовать. Тебе будет выдано все необходимое для лечения ребенка, но твоя главная задача — избавить Риандельэлиена от вашей связи. Если я заподозрю, что ты злонамеренно тянешь время, ты до конца своих дней будешь заточена в темницу, а твой брат будет отправлен на каменоломню. Завтра утром ты сделаешь публичное заявление, не настаивая на подтверждении твоих слов Риандельэлиеном. Ты обязана быть убедительной. Если эльфы усомнятся, я сочту это злонамеренным оттягиванием времени с соответствующими последствиями.
Он замолчал в ожидании моей благодарности, а у меня язык никак не поворачивался. Отдав кое-какие распоряжения прислуге, император развернулся и зашагал прочь — в глубь дворца. Меня же повели в узкий коридор, который заканчивался темной клетушкой с одной грубой кроватью и полкой на стене. Для проживания тут вдвоем нам выделили дополнительный соломенный матрас и колючее одеяло. Все остальное, видимо, считалось предметом роскоши, которой мы недостойны. К счастью, с Эйвиндом обращались бережно. Его принесли на носилках, аккуратно переложили на постель и даже приготовили миску сытного бульона в качестве ужина.