Вечная философия - стр. 39

Прежде чем говорить о том, как можно прийти к духовному знанию в вершинах и к духовному знанию во всей его полноте, давайте кратко рассмотрим опыт тех людей, которым посчастливилось во всем видеть Одно, но которые не приложили никаких усилий, чтобы открыть его в себе. Огромное количество интересного материала по этому предмету можно найти в «Космическом сознании» Бакка. Здесь же достаточно будет сказать, что такое «космическое сознание» может явиться нежданно и по природе своей сообразно тому, что католические богословы называют «нежданной благодатью». Нежданная благодать (например, дар исцеления или предвидения) может снизойти на человека, погрязшего в смертном грехе, и этот дар не является необходимым или достаточным условием для его спасения. В лучшем случае подобные внезапные вспышки «космического сознания», как они описаны у Бакка, – это просто необычный призыв к тому, чтобы человек приложил больше усилий для достижения внутренних вершин и внешней полноты знания. В огромном количестве случаев люди отвергают этот призыв, дорожат обретенным даром лишь потому, что он приносит экстатическое наслаждение, вспоминают о своем озарении с ностальгией и, если им случается оказаться поэтом, посвящают ему пышные строки – как, например, Байрон описал его в потрясающем абзаце из «Чайлд Гарольда» или Вордсворт в «Тинтернском аббатстве» и в «Прелюдии». В этих вопросах ни один человек не вправе однозначно судить другого человека, но по крайней мере, судя по биографиям Вордсворта и Байрона, нет оснований предполагать, что описанные ими откровения подтолкнули их к какой-либо работе над собой, как нет свидетельств и тому, что этих откровений самих по себе было достаточно, чтобы способствовать каким-либо личностным переменам. Вордсворт, если верить Де Кинси, Китсу и Хэйдону, до конца своих дней оставался страшным эгоистом. А в Байроне открывшееся ему Единое не искоренило присущую ему завораживающую и трагикомическую байроничность. В этом контексте интересно сравнить Вордсворта с другим великим любителем природы и деятелем литературы – со святым Бернаром.

«Природа – лучший твой учитель», – уверяет первый и добавляет:

Святой Бернар, казалось бы, вторит этому лейтмотиву: «То, что известно мне о божественных науках и Священном Писании, я узнал в лесах и полях. У меня не было других наставников, кроме буков и дубов». В другом своем письме он говорит: «Послушай опытного человека: леса научат тебя большему, чем книги. Деревья и камни поведают тебе больше, чем ты сможешь узнать из уст магистра». Эти фразы схожи между собой, но их значение весьма различно. Как говорил Августин, наслаждаться нужно лишь Богом, творениями же его нужно не наслаждаться, но использовать их, использовать с любовью, сочувствием и пытливой, но отрешенной благодарностью, так как они помогут постичь то, чем можно наслаждаться. Вордсворт, как почти все литераторы, поклоняющиеся Природе, призывает наслаждаться творениями, а не использовать их для достижения духовной цели, что, как мы увидим, требует огромной самодисциплины. Бернар по умолчанию подразумевает, что его слушатели активно практикуют самодисциплину и что Природа, пусть любимая и лелеемая, как учитель, – это лишь путь к Богу, а не источник наслаждения, как сам Бог. Красотой цветов и пейзажей нельзя просто наслаждаться, «печальным рея туманом» на лоне природы, вспоминать их с удовольствием, лежа «в сладкий час покоя» на кушетке в библиотеке после чая. Реакция на них должна быть более усердной и целенаправленной. «Вот, братья мои, – говорит древний буддийский автор, – корни деревьев, вот пустоты для медитации». Воистину мир, конечно, существует лишь для тех, кто заслужил его, ибо, как говорил Филон, «пусть человек, быть может, не способен стать достойным создателя космоса, он должен попытаться стать достойным космоса. Он должен из человека преобразиться в природу космоса и как бы сам стать космосом». Если человек не заслужил этот мир, став достойным его создателя (избавившись от всех привязанностей и полностью отринув свое «я»), или, что проще, став достойным самого космоса (привнеся мир и определенное единство в многообразное сплетение недисциплинированной человеческой личности), то для него мир будет с духовной точки зрения очень опасным местом.