Вдвойне любимая - стр. 4

Есть мужчины с невероятным магнетизмом, что не оторвать от них взгляд, не выбраться из их объятий. Мне казалось, я растворилась в Сергее, потеряла себя, понимала, что он подавляет мою волю и разум, что он всегда будет на вершине пищевой цепочки в нашей паре. Сергей оказался моим личным Армагеддоном, я осознавала, что становлюсь его жертвой, агнцем для заклания, и было плевать. Не было желания его менять, брать верх, диктовать правила и условия, что-то требовать… Я по всем пунктам, что могла выдумать моя фантазия и сотня психологов, стала принимающей стороной. И принимала его таким, как он есть: властным, опасным, хищным, стремительным, неотразимым, обаятельным…

— Яр-ра… — Никогда ещё так не нравилось звучание моего имени, как это раскатистое звериное, едва сдерживаемое рычание мужчины. — У тебя есть в Москве любимые места?

— Любимых нет, — призналась честно.

Гулять по Москве мне было некогда, всё свободное время я проводила на кастингах или съёмках, или сидела в коридоре Останкино в ожидании, что какой-нибудь режиссёр пригласит статисткой. Чаще всего эти ожидания оправдывались.

— А в которых хотела побывать?

— Мне немного стыдно, но я не настолько любопытная, — улыбнулась собеседнику, не выпускавшему мою ладонь из своей руки.

Я ещё и не слишком внимательная, если говорить о каких-то житейских мелочах.

— Придётся тебе положиться на мой вкус в выборе ресторана, — улыбка тенью скользнула по лицу парня и упала очередной каплей мёда в моё сердце. — Блюда на ужин я заказал заранее.

— Люблю сюрпризы.

Я хлопнула ресницами и тут же смутилась, но ничего поделать с собой не могла — ритуальный танец явных и не очень знаков внимания сам собой складывался в откровенные заигрывания. Сергей владел собой лучше, его осторожные прикосновения больше походили на робкую разведку границ дозволенного, на прибой — чуть больше нахлынул и тут же отступил, отвоёвывая территорию незаметно и неотвратимо. Мы оба соблюдали приличия лишь для того, чтобы потом нарушить их в одно мгновение, порвать вуаль сдержанности и без того невесомую, лишь смутно угадывавшуюся. И от того тело одновременно и томно расслаблялось, и напряжено звенело, в мыслях то раздавались глухие удары там-тама, то чарующие звуки флейты, то чувственный саксофон.

— Тогда сначала в ресторан, потом… — его взгляд скользнул по моей голой коленке вверх, остановился на секунду на груди — я почувствовала, как сжались в твёрдые горошинки соски — по шее к губам и обволок мой разум сизым туманом, — …к тебе или ко мне?

Это был контрольный вопрос — я чувствовала это, но как ответить не представляла. Ко мне однозначно нет — этому алмазу в розовой рубашке нужна оправа не из облезлых стен общежития. К нему… страшно. Отказаться от обоих вариантов после «тестового» поцелуя, когда наши губы едва коснулись, познакомившись — это как-то глупо. И сам вопрос отозвался в душе радостью — парень хочет продолжить наш вечер. Я тоже. Пришлось выбрать наименьшее из зол:

— К тебе, но утром мне надо на работу…

— Я отвезу. Где ты живёшь?

— На Яхромской, это Дмитровское шоссе.

— И работаешь там же?

— Нет, езжу на Крылатские холмы.

У парня во взгляде застыло удивление.

— Это же из конца в конец. Как ты добираешься?

— Маршрутка, метро, автобус, — пожала я плечами, — привыкла уже.