Вдвойне любимая - стр. 21

Но в судьбу я не верила. Нет никаких высших сил, которые бы рисовали маршруты каждому в отдельности и плели орнаменты, соединяя людей. Наш орнамент был странный: я пришла на кастинг за деньги, он выбрал меня, потому что вести в ресторан, например, толстую бабу с тремя детьми он явно не хотел. Но могли быть и другие девушки, та же Света. Между нами могла не вспыхнуть искра.

И вспыхнула она, когда Сергей сменил хардкор на нежность.

От воспоминания о том, как его твёрдый член скользил по моей мокрой плоти, эта самая плоть, будь она спокойна, намокла. Сергей вдруг сбился с мысли, сглотнул и замолчал. Эта пауза казалась густой и ароматной, как сам секс, но была короткой — пара ударов сердца.

— Я заеду завтра, отвезу тебя на работу, — сказал парень. — Надо, наверное, чем-то угощать твоего змея, чтобы не проглотил меня? — заулыбался хитро.

— Да он ещё ребёнок! И ест раз в неделю. Да и вырастет не слишком большим.

— Как тебя угораздило?

— Реализовала мечту, — я улыбнулась, — много лет занималась восточными танцами и балетом, хотелось сделать уникальный номер с питоном. Теперь вот питон есть, номера нет.

— Почему бы не реализовать вторую половину? — искренне заинтересовался Сергей. — Ты, наверное, уже продумывала деми и гранд плие, батман тандю, балансуар, пор де бра и ронд[1]?

Пришло моё время нешуточно удивляться:

— Откуда ты знаешь?..

— Было дело! — засмеялся Сергей в ответ на мой ошарашенный взгляд. — Я, выходит, тоже умею удивлять, да, Яра? — закончил так ласково и бархатно, что сердце зашлось от восторга.

Он приобнял меня за плечи и столкнул нас лбами, мы вдохнули друг друга, и губы сами потянулись навстречу.

Будто мы не целовались уже и уж тем более не переспали — казалось, этот поцелуй первый в моей жизни. Нежный, осторожный, неторопливый и очень чувственный, проникающий в кровь теплом, волнующий душу, будоражащий нервы… Такой, что время останавливается, и только сердце не забывает отбивать секунды и связывать с реальностью.

Сергей отпустил мои губы, но не отодвинулся, касался их едва ощутимо. Я ждала предложения пойти ко мне, поехать к нему, упасть в кусты — как это обычно продолжается, когда люди уже испытали друг друга в постели? — но получила:

— Давай помогу тебе обои поклеить?

Я фыркнула от неожиданности. Потом прыснула лёгким смешном от комизма ситуации, глядя в ясные сизые глаза, пронзавшие сердце голубыми стрелами, поймала его улыбку, подцепившую и мои губы, и мы оба рассмеялись. Сначала тихо и осторожно, проверяя, не обидим ли друг друга, а потом просто залились хохотом.

— Понаехали тут! Засрали весь пляж и хохочут, засранцы… — влился в смех ворчливый голос пожилой женщины, острой палкой подцеплявшей брошенные кем-то до нас упаковки сока и чипсов, смятые пивные банки и пластиковые бутылки.

— Простите, мы больше не будем, — ответил Сергей, улыбаясь.

— Простите в карман не покладёшь. Ишь ты… простите… — передразнила женщина.

Парень потянулся к заднему карману лёгких брюк, вытащил бумажник, а из него тысячу, и протянул женщине:

— Правда, простите, мы действительно понаехали, даже не живём тут.

Женщина посмотрела на него недоверчиво, но деньги взяла, пристально вглядываясь в глаза Сергея, а потом в купюру на просвет:

— Нарисовал, что ли? Разбрасываешься налево и направо… — бурчала.