Вдохновляющее исцеление души - стр. 6
– Вы что, гражданка, вопрос не услышали? – надавил усатый в кокарде. – Вы хоть знаете, кто перед…
Его прервал звонок мобильника.
– Да кого там еще… Алло!
Пока ему что-то бубнили в телефон, рыжая рассказывала, что понятия не имеет, куда я уехал, мол, обещал скоро вернуться, но не пояснил, когда конкретно.
Усатый закончил телефонный разговор.
– Товарищ генерал-майор, – обратился он к седому, – звонили из СИЗО. Ребята закончили колоть тех двух таджиков. Похоже, не врут. Дворы здесь подметают. Увидели, как этот ловелас вышел из машины вашего сына, а сигнализацию не включил. Ну и решили покататься. Девчонок половить на крутую тачку.
– Ясно, – отозвался седой.
– Что с ними делать?
Седой помусолил губами мундштук трубки, сморщенные губы выпустили кольцо дыма.
– Я подарил сыну эту машину на восемнадцать лет. А те обезьяны ее разбили. Из-за них мы столько времени потеряли! Сейчас бы уже взяли гада… Ко мне их, в подвал.
– Понял, – сказал усатый и снова достал телефон.
Жанна еще какое-то время позубоскалила в адрес рыжей, обошла квартиру с брезгливым выражением лица, пожаловалась на бардак, а затем каблуки зацокали к выходу.
Двое в масках загородили дверной проем своими тушами.
– Куда?
– Пустите!
– Такого приказа не было, дамочка.
– Я уже сказала все, что знаю!
Жанна попыталась протиснуться между двумя бронежилетами, но ручища одного из бойцов пихнула ее в плечо, и Жанна, вскрикнув, упала на ковер. Сумочка отлетела в сторону, с ноги соскочила туфля. Их владелица ошарашено озирается.
– Вы… Вы че, совсем, что ли?! Я жалобу напишу!
Усатый, закончив отдавать распоряжения по телефону, взлохматил ей прическу хлестким подзатыльником.
– Рот закрой, кобыла!
– Запри ее в туалете, – сказал седой. – Уходить будем, не забудьте.
– Не забыть выпустить? – уточнил кто-то из бойцов.
Седой хмыкнул.
– Смешно… Не забудьте взять с собой. Отвезете в подвал. К таджикам. Пусть развлекутся напоследок… Мать его уже привезли?
Усатый кивнул.
– В подвале.
– Вот и славно.
– Товарищ генерал-майор, – обратился усатый, поправляя кокарду, – может, чуркам хватит и матери? А девок отдать моим ребятам?
Седовласый вытряхнул пепел из трубки на ковер, аксессуар исчез в кармане.
– Хорошая идея.
Жанна тихонечко подвывает на полу, по лицу растеклась тушь, в глазах отчаянная мольба. Усатый схватил за волосы, поднял рывком, Жанна вскрикнула, но усатый стиснул ей челюсть сардельками пальцев.
– Не визжи, крыса! Зубы выбью!
– Без зубов даже лучше, – сказал боец, поваливший Жанну на пол. – Не откусит, хы-хы…
Другие громилы в масках тоже заржали.
Все это время я сидел у рыжей на руках и чувствовал, как они холодеют, но ее дыхание остается ровным. Когда я повернул голову и задрал кверху (какая гибкая у меня теперь шея!), то увидел, что рыжая хранит суровое спокойствие.
Взгляд Седого задержался на мне.
– Чей кот?
– Мой! – тут же ответила рыжая.
Седой поднялся с кресла, кисть отодвинула борт плаща, вернулась из-за пояса уже с пистолетом. Другая нырнула в карман, через несколько секунд ритмично заскрипел навинчиваемый на дуло глушитель.
– Плохо обманывать взрослых, деточка. Дяди в масках проведут с тобой воспитательную работу.
Скрип оборвался, Седой сделал шаг к рыжей. Она отступила, запнулась о кровать, та поймала за локоть и мягкое место, я оказался у рыжей на животе.