Вдохновение с побочкой, или Через строчку – в другой мир - стр. 26

Дыхание сбилось. Я стиснула зубы и, глядя в потолок, постаралась не дать панике взять верх.

Отныне моя судьба была предрешена. Не стоило обольщаться.

Я это знала.

И не обольщалась.

Но, слушая глухие удары и отчаянные стоны несчастных, я не была уверена, выдержу ли пытки. Была ли я действительно готова ко всему, что со мной случится? И что случится, когда на допросе меня всё-таки расколят?

– Алексис, уводи всех подальше, пожалуйста, – едва слышно прошептала я, чувствуя, как к горлу подкатывает тугой комок.

Глупо. Как же глупо. Он всё равно не услышит.

Я тихо всхлипнула, но тут же зло вытерла лицо о плечо. Нельзя раскисать.

Мне нужно настроиться.

Необходимо.

Вдох. Выдох.

Вдох. Выдох…

Рассвет за зарешеченным окном неспешно сменялся ярким солнечным днём, а мои мысли метались в поисках выхода, но не находили.

Я расшвыряла ногами гнилую солому, расчистив себе небольшое место у стены, и села на корточки, привалившись спиной к холодному бетону.

Вход в камеру был прямо передо мной.

Я ждала.

Ждала, когда за мной придут.

Сердце то замирало, то вновь начинало стучать с бешеной скоростью. Я пыталась подавить панику, а паника пыталась продавить меня.

Иногда в коридоре раздавались гулкие торопливые шаги, и мимо моей камеры проводили очередного пленника. А спустя время тащили обратно. Избитого. Окровавленного. Полуживого.

Сначала я их считала. Первый, третий, пятый… Потом перестала…

Первым был орк.

Огромный настолько, что ширины прохода едва хватало, чтобы он смог пройти. Его пудовые кулаки были закованы в кандалы. Когда-то он был мирным пахарем и, держа огромными руками плуг, перепахивал гектары земли и выращивал хлеб, или, возможно, был скотоводом и водил по степям огромные стада крупного рогатого скота. Или выращивал драконов… Но сейчас… Его тело было покрыто свежими, ещё не зарубцевавшимися ранами, и он был слишком ослаблен. Скорее всего, несколько лунных фаз не подпитывался от источника.

Двое стражников без страха пинали его коваными мысами сапог и били древками копий, заставляя идти быстрее.

– Ну же, шевелись, исчадие скверны! Не заставляй господина дознавателя ждать! – прикрикнул один из них и снова ударил несчастного.

А потом я услышала его рычание. Глухое, полное боли и ярости. Оно сотрясло стены тюрьмы, и у меня внутри всё содрогнулось и похолодело.

Обратно орка тащили вшестером.

Его огромное тело было покрыто свежими рублеными и резаными ранами, из которых сочилась кровь, оставлявшая широкий тёмный след на каменном полу коридора.

Потом был эльф.

Беловолосый, высокий. Гордо вскинув голову и чётко печатая каждый шаг, он словно бы шёл не на пытки, а восходил на трон.

Сильный духом, он стоически переносил пытки. Лишь изредка я слышала его глухие болезненные стоны.

Когда его волокли обратно, с бывших когда-то белыми прядей капала алая кровь, а тонкое тело дрожало в конвульсиях.

…А потом мимо моей камеры провели человека.

И он кричал.

Долго. Громко. Отчаянно.

Он проклинал своих мучителей.

И просил пощады. Умолял. А потом снова проклинал…

А я сжимала зубы и из последних сил старалась держать себя в руках.

Но не смогла. Я тоже человек. Пусть и маг.

Малодушно опустив голову, я перестала смотреть. И перестала считать…

Но слышала. И от этого было ещё хуже.

Время текло, как гнилая жижа в сточной канаве, и я уже не знала, сколько прошло времени.