Василиса Опасная. Зеркальная маска джанары - стр. 24
- А бумажка, которую ректор с меня снял? Это что было?
Заклятье, - вздохнул он. – Царёв по заклятиям лучше всех. С ним Кош Невмертич занимается по особой программе.
- Прямо по особой? – спросила я зло. – И что он тебе там наособил, что ты скакал, как сумасшедший?
Анчуткин успехнулся и смущенно пригладил волосы на макушке:
- Сделал так, как будто по мне ползали муравьи – много, и кусались, как собаки.
- И часто он так развлекается? Ваш «вершок»?
- Ну… часто, - промычал Анчуткин. – Ты с ним не ссорься. А то выкинет какую-нибудь гадость… В этот раз заклятье почему-то на меня перескочило…
- Перескочило? – я опять остановилось. – Так он повесил на меня бумажку, и это я должна была быть в муравьях?
Ответом мне был виноватый взгляд Анчуткина, и это окончательно меня добило. Значит, если бы не этот недотепа (по каким там причинам – не известно), это я бы скакала перед всей группой, как дурная коза. И перед ректором тоже… Перед ректором. Именно это показалось мне самым обидным.
- Только ты с ним не ругайся, - поторопился предостеречь меня Анчуткин. – Его отец – глава попечительского совета «Ивы». Царёв нажалуется – и тебя могут отчислить. Вершки это знают, и пользуются. Знают, что мы в любом случае будем молчать и не пожалуемся.
- И пусть отчисляют, - отрезала я.
Анчуткин как-то странно посмотрел поверх очков, и меня разозлил этот непонятный взгляд.
– Чего опять застыл? – сказала я грубо. - Мы дойдем сегодня до ваших песнопений или нет?
Пока мы шли закоулками института, Анчуткин успел многое мне рассказать. «Вершки» и в самом деле были мажорчиками. Почти у всех родители были выпускниками «Ивы» и теперь занимали какие-то суперважные посты, чуть ли не в ставке Президента. Они обучались платно, и, если верить Анчуткину, плата была очень приличной. Зато «корешки» обучались за счет институтского бюджета – их набирал по всей стране лично ректор. Успешным студентам-«корешкам» даже выплачивали стипендию и они жили в «Иве» постоянно, как в интернате.
- Кош Невмертич меня в Нерюнгри нашел, - похвастался Анчуткин. – Я как узнал, сразу не поверил. Это огромная удача – попасть в «Иву». Хотя и страшно тоже, но…
- Подожди, - перебила я его. – Получается, мажоры учатся платно, а ты – бесплатно? Выходит, у них и талантов-то особых нет, а у тебя есть?
Анчуткин поправил очки и поскреб затылок:
- Нет, не так. По сути, мы все учимся на деньги родителей «вершков» - деньги выделяет попечительский совет. Просто не так много людей с волшебными силами, вот нас и добирают, где только можно. Если нет денег учиться в «Иве» - молись, чтобы тебя не выкинул попечительский совет.
- С чего это молиться? – фыркнула я. – Да я мечтаю вылететь отсюда. Не видела места глупее и бесполезнее, чем ваша «Ива». Чему тут могут научить? Муравьев насылать? – тут я покривила душой. Насылать муравьев – очень даже заманчиво. Умей я делать это года два назад – кому-то очень бы не поздоровилось. Может, моих семи процентов хватит на такое заклинание?..
- Если вылетишь отсюда, - сказал вдруг Анчуткин медленно и таким таинственным тоном – будто рассказывал страшную сказку, - то за тобой сразу приставят особистов. Проколешься – и глазом не успеешь моргнуть, как окажешься в Особой тюрьме. Навсегда. Даже не до смерти. До конца веков.