Василиса Опасная. Воздушный наряд пери - стр. 10
Голова опять разболелась, и я вдруг поняла, как меня мучает жажда. Открыв холодильник, я обнаружила шесть бутылок с родниковой водой, выстроенных в ряд на нижней полке. Я усмотрела в этом насмешку со стороны ректора, но тут же выпила бутылку и потянулась за другой.
До вечера я прошаталась по дому Коша Невмертича в самом дурном расположении духа. Было отчаянно скучно, особенно без телефона. К тому же, чувствовала я себя отвратительно – как никогда раньше. И ругала Царёва, который притащил меня в клуб, где даже апельсиновый сок – поганый.
Я прождала возвращения ректора до полуночи, но он не появился. Пришлось лечь спать, и больше всего это напоминало те дни, когда ректор прятал меня от итальянской ведьмы джанары. А от кого он прятал меня теперь?..
Задремав, я видела во сне ночной клуб, истошно орущую девицу, танцующую канкан, и «охранника», который настоятельно предлагал шампанского. Он протягивал мне бокал за бокалом, а я отшвыривала их, и когда проснулась, всё ещё слышала хрустальный звон разбивающегося стекла.
Нет, это не звон стекла… Это звенит дверной колокольчик. Кто-то пришел. Сердце забилось глупо и радостно, а я замерла, ожидая, что сейчас раздадутся шаги по лестнице, а потом – мимо моей комнаты, когда Кош Невмертич пойдет в спальню. Вдруг он решит заглянуть ко мне?
Но в доме было тихо, и никто не поднимался по лестнице. И в кухню никто не заходил.
А может, это не ректор? Кто-то пробрался в дом, чтобы похитить меня или… проникнуть в Особую тюрьму?
Я откинула одеяло, вскочила и, крадучись, подошла к двери, высунув нос в коридор.
Пусто.
Стараясь ступать бесшумно, я прошла к лестнице, спустилась и остановилась в темноте, на предпоследней ступеньке. Свет был включен только в прихожей – маленький настенный светильник. На полке для обуви сидел Кош Невмертич, поставив локти на колени и задумчиво глядя в стену.
Затаив дыханье, я наблюдала за ним. Ректор вздохнул, а потом наклонил голову, взъерошив волосы, и опять уставился в стену. В этот момент он показался мне таким одиноким, что в груди защемило, и я сделала шаг вперед, потом ещё один, и оказалась в полосе света.
Кош Невмертич посмотрел на меня и откинулся спиной на стену, прислонившись затылком и не сводя с меня глаз. Синяк, оставленный мною, уже позеленел и побледнел, как будто прошло несколько дней, а не несколько часов.
- Что-то случилось? – спросила я робко.
- Ничего, - ответил ректор. – Иди спать.
Говорил он со мной на удивление мягко, и перестал «выкать» - только я не знала, к худу это или к добру.
- А вы что здесь сидите? – я сделала ещё шаг вперед, и теперь стояла совсем рядом с ним. – Почему сами спать не идёте? Уже поздно…
- Какая заботливая, - усмехнулся Кош Невмертич.
Я почувствовала запах вина и… дорогих женских духов. Ваниль и жасмин с примесью чего-то холодного, тяжелого. Как будто змея притаилась в цветочной клумбе…
И как змея в моей душе зашевелилась обида – жгучая, яростная.
Пришел пьяный, пропах духами… А обещал ждать!..
- Напились? – спросила я презрительно.
- Совсем чуть-чуть выпил, - ответил ректор, глядя на меня как-то странно – и насмешливо, и грустно, и… с нежностью.
С нежностью? После того, как нежничал с какой-то дамочкой?..
- Не похоже, что чуть-чуть, - бросила я и пошла обратно к лестнице. – Градус ощутим!