«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - стр. 11

5; 12; —//– ЦЕННЫЙ.

5, 15, —//– Фотоматериал /разные донесения/. ВЕСЬМА ЦЕННЫЙ. Письма Ф., конечно, ценны, ценно также то, что Рамзай дал перечень всех частей Гуандуна. Это надо делать и по другим группировкам. Надо сказать Рамзаю, чтобы он не увлекался обзорами прессы. Шанхайскую прессу мы читаем, и ему нет надобности этими обзорами загружать почту». /Оп.3573. Д.4. Л.26/

«29–11–30; 19; Рамзай. ЦЕННЫЙ. Наибольший интерес и ценность для нас представляет описание борьбы между генералами в Гуандуне с оценкой их сил.

3; 18; —//– Материал о китфронте /запись беседы т. И.К. с секр. ВО, т. Майер и т. Лю/. ВЕСЬМА ЦЕННЫЙ».

«VIII; п. – ; Рез. Схема организации военных школ и пояснительная записка. ЦЕННЫЙ. Все же донесение написано наспех и очень небрежно. А жаль, нам надо дать более детальный материал по организации и программам центральной военной школы в Нанкине».

«29–11 [30]; п. 7. ЦЕННЫЙ. Материал, суммирующий его телеграфные сообщения о силах белых в ЦЗЯНСИ, ХУБЭЙ и ХУНАНИ. Обещанный перечень всех дивизий ЧКШ с их краткой характеристикой очень нужен».

Материалы, отправленные Зорге и оценённые Центром как «весьма ценные» и «ценные», носили в основном документальный характер и освещали разнообразную проблематику.

Вышеприведённый перечень даёт возможность представить себе широту охвата военной и военно-политической обстановки в Китае, а также свидетельствует о наличии источников, которые способны были добывать эти материалы.

Следует отметить также, что часть претензий была связана не с содержанием материала, а с качеством его фотографий. Как следовало из оценки одного материала, Рихард Зорге во второй половине 1930 г. продолжал сотрудничать с немецкими газетами, куда отправлял свою корреспонденцию. Малоценными были признаны его статьи для немецкой прессы с ремаркой, что они «нам не нужны». Не представляется возможным судить о характере и содержании этих статей и оспаривать оценку Центра. Показательно другое: в течение 1930 г. Р. Зорге писал статьи для германской прессы.

8 сентября 1930 г. Рамзай уже был в Шанхае. И по предложению Шерифа «пока» возглавил резидентуру. Центр тоже рассматривал кандидатуру Рамзая как временную и приступил к поиску нового резидента для Шанхая. Каких-либо планов дальнейшего использования Рихарда не существовало. А те намётки, которые были, многократно менялись в течение второй половины 1930 г. В создавшейся обстановке Центр выступал в роли пожарника, не пытаясь просчитать ситуацию на несколько ходов вперёд. Сказывался острый дефицит зарубежных руководителей.

Временщиком сознавал себя и сам «Рамзай», однако, вернувшись в Шанхай, он без промедления приступил к руководству резидентурой.

Зорге принял от Улановского корейца «Вили», японского «Жоржа» («Джорджа») – Гинити Кито и китайского «Жоржа» (Чэня) в Ханькоу с их связями.

Первое, что сделал Зорге, это подобрал двух человек и отправил их в Кантон, для продолжения работы, которую он с Агнес там оставил. Выбор производился из уже имевшихся знакомых Смедли.

С этого момента начался отсчёт создания Рихардом Зорге собственной агентурной сети, ядро которой будет работать до 1935 г.

24 сентября 1930 г. он сообщил в Москву, что «Вили» «потерял связь с единственным агентом в Нанкине» и что «агент украл 280 мексов». Из последовавшей переписки с Центром следовало, что укравший деньги китаец живёт «на свободе» в иностранной концессии в Нанкине и что его бегство не угрожает «безопасности Вили». Был ли это «Цзян» или кто-то другой, сказать трудно.