Варяг - стр. 21
У меня даже спрашивать не стали, правду ли им сообщил старик, доказательство – вот оно, рядом, о корму которой плещутся волны. Мытарь повелительно взмахнул рукой, и оба воина двинулись ко мне. Верёвка, заменяющая ремень у штуцера, скользнула с плеча, остановившись на локте, и я аккуратно прислонил карабин к мешку, после чего разогнулся с посохом, держа его горизонтально в руках. Оба стражника усмехнулись. Остановившись, они достали мечи и, играя ими, стали обходить меня с боков. Опытные, заразы, за ногами следили.
– Нет, я всё же недостаточно подготовлен, – сказал я сам себе вслух по-русски.
Ударом воткнув посох рядом в песок, я выхватил револьвер из правой кобуры, взвёл курок и выстрелил в того воина, что обходил слева, и моментально развернулся. Второй стражник уже был в броске с вытянутым в руке клинком. Сделав шаг в сторону, я ловко подставил ногу, и тот налетел на неё, с грохотом амуниции рухнув на песок. Сгруппироваться он не успел, разве что песок мог смягчить падение. Я же почти сразу выстрелил в мытаря. Его кинжал я уже считал своим трофеем, не хочу, чтобы тот, сбежав, унёс его. Сунув револьвер обратно кобуру и ухватив посох, я замахнулся им в голову стражника, который после падения закрутился, откатываясь в сторону и теряя шлем, давая мне отличную возможность нанести удар. Я, подпрыгнув и пропуская под собой блестевший серебром клинок меча, не промахнулся – конец посоха ударил ему в незащищённый висок, проломив тонкую кость.
Мытарь и оба стражника были готовы, дым после выстрела почти сразу снесло в сторону бризом с моря, позволяя мне контролировать место схватки и отслеживать действия остальных аборигенов. Что-что, а старик явно имел голову на плечах – его спина мелькала вдали у крайних домов, остальные зеваки, дети и взрослые, следовали за рыбаком. Шустрые, поняли, что со мной связываться опасно. Кстати, а выстрелы местных не испугали. Ну да, Китай рядом, а там подобные пороховые шутихи, я имею в виду фейерверки, вполне обыденное дело.
Прислоняя посох к мешку, я подхватил штуцер и, вскинув его к плечу, выстрелил. Стукачей я не любил, особо таких хитрожопых. Если договорились, нужно выполнять свою сторону обязательств. Старик, успевший убежать метров на двести, взмахнув руками, полетел кубарем. Тут и целиться не надо, камнем докинуть можно было, так что в своём выстреле я был уверен. Наповал.
Дальше медлить я не стал, развязал горловину мешка и занялся перезарядкой, зорко поглядывая в сторону окраины поселения, тут до неё метров двести пятьдесят было. Сначала штуцер зарядил, потом две стрелянных каморы револьвера. Потом мешок, посох и карабин отнёс обратно в свою лодку, сложив на корме. Высокий нос лодки был отличным местом для укрытия, больше вокруг таких укрытий не было. После этого, закинув штуцер за спину, отнёс сундучок – тяжёл, перегрузил я его, – и стал собирать трофеи. Это святое. Отстегнул пояс с кутаром у мытаря и, ворочая тело, вытащил его из-под туши. Кроме кинжала на поясе был мешочек, проверил – местные монеты. Тоже неплохо. К сожалению, это всё. Да и понятно, дом рядом, чего лишнюю тяжесть таскать. Кинжал – это статус, кошелёк – для дела. Хотя нет, была одна неожиданность: сняв тюрбан – белоснежный головной убор с украшением мне понравился, – я с удивлением обнаружил сверху него дополнительное метательное оружие. Это была чакра, индийское метательное кольцо, заточенное по наружной кромке и затупленное изнутри. У этого ещё и орнамент был. Я умел использовать подобное оружие, но не считал его чем-то особенным, однако всё равно прибрал вместе с тюрбаном. Трофей есть трофей.