Варвара. Наездница метлы - стр. 17
Опасливо покосившись на птицу, я произнесла:
- Сначала авария, псих с машиной, теперь говорящая ворона. Что еще? Лепреконы?
Потом открыла шкафчик и вытащила бутылку виски. Несмотря на то, что вообще-то не пью, сейчас оно показалось в самый раз. Эту бутылку однажды притащила Наташа и приговорила половину за разговором.
Когда открыла крышку и поднесла горлышко к губам, в моем заторможенном мозгу шевельнулось подозрение. Я поставила бутылку и повернулась к птице. Та выжидательно смотрит на меня черным глазом и моргает.
- Ты откуда знаешь про все? – спросила я, застегивая пуговицу на блузке.
Пока спала, она расстегнулась и белье теперь на всеобщее обозрение. И хотя ворону, это, скорее всего, до лампочки, все-таки не уютно.
- Что именно?
- Ну, - сказала я, пытаясь подобрать слова, - про день рождения, волосы. Что там еще было?
Бирнан с цоканьем запрыгнул на стол и покосился на фрамугу. Похоже, так и попал в квартиру. В лапе снова зажат сверток, клюв хищно блестит всего в метре от меня. Таким не только падаль рвать, можно и кого живого покалечить.
Солнце быстро катится к закату. На пятнадцатом этаже еще светло, но внизу сумерки. По улицам зажглись фонари, машины тоже засверкали фарами, наполнив улицу сиянием ночного города. В домах напротив светятся окна, правда, не все, только четыре. С их стороны темно, потому, что находятся супротив востока. Утром солнце бьет прямо в глаза, пока спишь. Я жила на солнечной стороне и знаю, как это. Так что жилье я себе нарочно выбрала окнами на запад. А чтобы вечерами не сидеть в полумраке, поставила светочувствительные лампы. Эти сами знают, когда темнеет, и включаются.
- Видишь ли, деточка, - начал ворон, - как твой кар-куратор, мне положено знать все, что с тобой происходит. Кроме того, я встретил Асмодея. Он все рассказал. Пр-ройдоха. Чуть не потеряли тебя из-за него. Стоило бы сообщить, но выкр-рутится, негодник. Сказал, его опер-редили.
От обилия невозможной информации во рту снова пересохло. Я подняла с пола стакан. Снова налила воды, махнув рукой на лужу посреди кухни, и сделала три больших глотка.
- Кто такой Асмодей? – спросила я, вытерев губы тыльной стороной ладони.
- Твой охр-ранник с темной стороны, - будничным тоном сообщил Бирнан. – Есть еще Кафриэль. Он от светлых. Но границы весьма условны. Хотя они очень бор-рются, чтобы переманивать др-руг у друга. Но ты сначала на инициацию прибудь. А там видно будет.
В словах ворона понятными остались только предлоги и наречия. К своему удивлению, я обнаружила, как трясутся пальцы. И лишь через секунду поняла - это от страха. Прежде всего за свой рассудок. Нервишки, и без того расшалившиеся, окатили меня волной тремора, я выдохнула и проговорила быстро и сбивчиво:
- Значит так, говорящая ворона, или как тебя там. Каркуратор. Кто эти люди? Почему меня вдруг надо охранять, что ты курируешь? Какая инициация, и какого черта от меня надо?
От спешки дыхание зашлось, меня тряхнуло ознобом, а пальцы похолодели – можно рыбу морозить. Мысленно я попыталась храбриться, утешаясь тем, что пережила стремительный развод, попала в аварию. Мало ли что может привидеться. На всякий случай, зажмурилась в надежде, что громадная птица - лишь плод моего воспаленного воображения. Но, когда разлепила веки, ворона передо мной никуда не делась и продолжает вглядываться большими маслянистыми глазами.