Варькино поле. историческая повесть - стр. 2
Всегда встречал эскадронного командира после игры в карты радостным ржанием с нотками лёгкого укора.
– Ну-ну, не бранись, парень, чего уж. Так получилось, – оправдывался перед лошадью ротмистр. – Этот божий одуванчик отец Павел опять мухлевал, как последний одесский биндюжник. Вот же сволочь! А ещё священник полковой. Ему бы о душе солдатской подумать, а он… карты, деньги, вино. Вот и… – офицер хлопал для наглядности по пустым карманам, разводил руками. – Опустошил с божьей помощью честного защитника Отечества, шулер, прости Господи. До последней копейки выпотрошил мои закрома. Пусто-с! А я как не пытаюсь уличить, поймать этого мошенника за руку – ускользает, как угорь. Скользкий товарищ, хоть ты что хочешь! Но я обязательно подловлю его в следующий раз.
Конь стоял рядом, понимающе кивал головой, будто сочувствовал, тихонько ржал, от нетерпения рыл копытами землю.
Прощённый и понятый другом, ротмистр чёртом влетал в седло. Тотчас Мальчик без понукания делал «свечку», с места брал в карьер, стлался по-над землёй, уносил незадачливого игрока на окраину уездного городка, где эскадронный снимал квартиру у пожилой супружеской пары.
В первые дни пребывания в полку офицеры не верили в такую, почти человеческую преданность лошади своему хозяину, и поэтому пытались поймать коня, переподчинить его кому-то другому, доказать этому зарвавшемуся ротмистру-врунишке, что животное – оно и есть животное. А всё остальное – враки, плод нездоровой фантазии некоторых оторванных от действительности маменькиных сынков, особ дворянского роду-племени.
Предпринимали попытку поймать лошадку и не раз. Но она не давалась. И даже когда привлекли отделение солдат, Мальчик смог уйти от людей. От людей ушёл, но кружил рядом с лазаретом, ждал хозяина. Однако, когда его в очередной раз обложил взвод кавалеристов под руководством полкового коновала-мастера, с верёвками, с кнутами, лошадь не сразу далась в руки и вела себя совершенно непонятно людям. Видимо, понимая, что с ней затевают какую-то игру и что обложена со всех сторон, она не уходила, не пыталась скрыться, а стояла, ждала, пока солдаты подойдут ближе, лишь наклонила голову к земле, предостерегающе фыркала. В какой-то момент, когда бойцы уже были в непосредственной близости, в нескольких саженях от Мальчика, он вдруг взвился на дыбы и смело бросился на людей. Но не с целью прорваться сквозь цепь, уйти. Отнюдь! А сбивал грудью, кусал зубами, становился на дыбы, бил противника передними ногами, не упуская возможности пройтись по человеческим телам и задними подкованными копытами. Он принял вызов, дрался! И не убегал! Вот что было поразительным: лошадь не убегала! Дралась! Казалось бы, прорывай людское кольцо и полная свобода… Однако, не тут-то было! Мальчик оставался и будто играл с людьми. Подыгрывал им в этой нешуточной затее-потехе, снова и снова своими поступками будоража человеческое сознание, выбивая из привычного представления о мироустройстве, о взаимоотношении в этом мире человека и лошади, давая повод для людского удивления.
Но и солдаты вошли в раж! Поймали-таки, накинув на шею петлю, и несколько человек крепко держали верёвку, некоторые – ухватили за уздечку, повисли на ней. И конь вроде как смирился. Хотя попытки освободиться предпринимал не раз. Но и уходить со своего поста у лазарета не собирался.