Вандалы пустоты - стр. 4
Боцман поднял глаза и опустил книгу: «Как тебя зовут?»
«Дик Мердок».
Боцман просмотрел список и провел ногтем вдоль строки, содержавшей фамилию Дика: «Твоя каюта – №22, сразу за лестницей, ведущей на вторую палубу».
«Спасибо! – Дик на мгновение задержался. – Еще долго до отлета?»
Боцман поднял глаза к потолку, взглянул на часы: «Как только приземлится „Американская звезда“, мы вылетим. Но она опаздывает на двадцать шесть часов».
«А почему мы ждем „Американскую звезду“?»
«Она привезет земную почту – если прибудет».
«Если прибудет? Что с ней может случиться?»
Боцман ухмыльнулся: «Я не имел в виду, что с ней что-нибудь случилось».
Дик настаивал: «Были какие-нибудь плохие новости об „Американской звезде“?»
«Не было никаких новостей – никаких вообще».
«Разве это не странно?»
«Странно – не то слово. Это вызывает тревогу – особенно после того, как месяц тому назад два корабля пропали по пути на Марс».
«Но почему… Каким образом…»
«Может быть, столкнулись с метеоритами. Может быть…»
«Может быть – что?»
Боцман пожал плечами: «Происходят странные вещи. Ты же сам знаешь: в космосе полно странных вещей». Негр взглянул вниз, на здание терминала: «Но мне лучше держать язык за зубами. Если капитан услышит, что я болтаю лишнее и пугаю пассажиров, он с меня шкуру снимет».
«Я никому не скажу, – Дик нагнулся, чтобы посмотреть на книгу боцмана. – А что вы читаете?»
Сменив тему разговора, боцман явно почувствовал облегчение: «Это „Критика чистого разума“ Канта. Самая лучшая книга для астронавта – лучше нет!» Увидев выражение на лице Дика, негр рассмеялся: «Я никогда не кончу ее читать, она всегда производит такое впечатление, будто я только что ее открыл на первой странице. А если я когда-нибудь дочитаю ее до конца, мне придется начать все с начала, потому что я в ней все равно ничего не пойму, – боцман посмотрел в книгу и покачал головой со скорбным восхищением. – И даже если я в ней что-нибудь пойму, в ней все равно останется столько непонятного, что придется начать с конца и прочитать каждое слово задом наперед. Таким образом, тут не одна книга, а две в одной, и она остается одинаково глубокомысленной, как ее ни читай, с начала или с конца».
Дик был глубоко впечатлен: «И вам не скучно?»
«О нет! – боцман любовно похлопал по обложке большой черной рукой. – Это своего рода игра, и в ней участвуют трое – Кант, я и книга. Пока что, насколько я понимаю, счет в этой игре 20 в пользу книги, 8 в пользу Канта и 2 в мою пользу».
Дик весело рассмеялся: «Из меня, наверное, не получится настоящий спортсмен. Я читаю только те книги, у которых выигрываю».
«Иногда это полезно, – согласился боцман. – Хотя бы для того, чтобы не падать духом. Я научился читать на санскрите, по-китайски и по-русски. Умею играть на цитре, на гобое, на гармошке и на мандолине. Мне известны физиология птиц и психология муравьев, география Венеры и геология Марса. Но все эти предметы слишком податливы, а у астронавта много времени, – он снова похлопал „Критику чистого разума“. – Здесь мне попался крепкий орешек, причем он к тому же кусается».
«Вам следовало бы заняться математикой, – предположил Дик. – Мне пришлось штудировать учебники по алгебре и по геометрии несколько раз».
Боцман задумался: «Может быть, это удачная идея». Он бросил критический взгляд на толстую книгу: «Должен признаться, я подозреваю старину Канта в мошенничестве. Как только мне кажется, что я положил его на обе лопатки, он меняет значения нескольких слов, и мне приходится возвращаться к третьей главе».