Вампир-самозванец - стр. 35
Кристина отворила дверь – и наша троица вошла в подъезд. Дверь закрылась, вместе с последней возможностью уйти. Теперь уже оставлять сестру под каким-либо предлогом было нехорошо: вот она как сияет, радуясь возможности отправиться вместе со мной в путь. Но всё-таки я беспокоюсь, что выйдет, если мы наткнёмся по пути на какого-нибудь волшебника или целый их отряд. Вдруг они смекнут, что я – вампир? И либо кинутся её от меня спасать, как обычную человеческую девушку, или решат её прикончить, решив, что она теперь одна из нас. Правда, тут было одна неизвестная в виде говорящего и чрезмерно разумного кота. Но на кошачью помощь я особо не надеялся. Пригодиться разве что для небольшого замешательства противников. Но если его просто заколдовали? Но за что? И почему кот находился именно с Кристиной всё это время? Почему малышку бросили одну в лесу? Или всё-таки вместе с котом? Ну да ладно, я кота непременно расспрошу, когда выпадет такая возможность. И, всё-таки, отпустит ли нас её приёмный отец? Всё-таки, обо мне ему ничего неизвестно – я в этом городе прежде не бывал. Документы у меня поддельные, если честно: вдруг люди придерутся. Да и работы у меня особой нет… И, пожалуй, для Кристины будет лучше, если её всё-таки не отпустят со мной. Так и будет жить среди обычных людей как простая человеческая девушка… А я пойду один… Мне не хочется уходить одному, но самое важное – не мои желания, а её безопасность.
Зря или не зря я написал два одинаковых письма?.. Отец Кристины мне сначала не поверил, да, впрочем, так и надо было поступить. Очень пристально вглядывался в мои документы, будто бы старательно запоминая всё информацию. Задумался лишь, когда я достал из-под рубашки и показал ему моё письмо, точно такое же, как и то, которое оставил в корзине с ней.
Впрочем, он оказался человеком наидобрейшим. Накормил меня, долго расспрашивал о моём житье-бытье. Я не всё договаривал, он это видел, но ничего не сказал. Я соврал, будто наши с Кристиной родители погибли из-за бандитских разборок. Я только и успел спасти мою младшую сестру. Но я был всего лишь ребёнком и не знал, как позаботится о ней. У меня не было ни денег, ни молока. Да, я сожалею, что сбежал, но я и правда не знал тогда, как её поддержать, а она умирала от голода.
Кот лежал у меня на коленях и мирно спал. Хотя, скорее всего, врал и притворялся, будто спит. Очевидно, усатый понимал, что на этот раз правда будет не уместна. Да и сам-то он не больно горел желанием открыть правду, известную ему.
Итак, приёмный отец сестры отнёсся ко мне дружелюбно. Хотя я сказал, что вообще-то родом мы из деревни, а я сейчас всего лишь бедный студент аграрного факультета. Всё-таки в земледелии я кое-что смыслил. И ещё соврал, что нашёл работу по реставрации старинных книг – я этим делом во время учёбы маленько денег добывал – и буду подрабатывать и смогу нас с сестрой прокормить. Жена священника, наоборот, меня невзлюбила. Хоть и молчала, но частенько бросала на меня недоверчивые или мрачные взгляды из-за спины мужа. И она отнюдь не возражала против того, чтобы я забрал сестру и ушёл на все четыре стороны. А Кристина канючила и канючила, горела бурным желанием посетить родину предков, научиться реставрировать книги и помогать мне и вообще она ж уже хорошо умела готовить, так что «братец со мной с голоду не помрёт».