В видении Бога - стр. 24

Действительно, это было ни с чем не сравнимое переживание. После обеда садху разошлись, и Рамдас, немного посидев с друзьями, тоже вернулся в свое убежище.

Через несколько дней он снова занялся практикой пранаямы, на этот раз вместе с Бхаванишанкеррао. Рамдас усердствовал, не прекращая упражнений ни днем ни ночью. Как и в прошлый раз, на него напал ненасытный голод. Ему приходилось бегать за едой в дом к Бхаванишанкеррао дважды или трижды в день. Как-то раз, понукаемый волчьим аппетитом, он оказался на их кухне, когда хозяйка пекла рисовые пирожки. Он взмолился, чтобы она дала ему пирожков. Матушка была очень добра. Сначала она подала ему два, которые мгновенно исчезли у него во рту. Он хотел еще, и она кормила его, пока он не проглотил не меньше четырнадцати пирожков и в придачу – четыре чашки кофе и с полдюжины бананов. Кое-как заморив червячка, он вернулся в свой заброшенный дом и, усевшись на циновку, приступил к пранаяме. Через десять минут острый голод огнем опалил кишки. Он вновь припустил к дому Бхаванишанкеррао, со скоростью, на которую были способны его ноги, где снова с жадностью набросился на еду. Он сказал хозяевам, что в желудке у него, должно быть, поселился прожорливый демон Бакасура. Через некоторое время пранаяма прекратилась и аппетит стал нормальным, как прежде.

Рамдас прожил в Бангалоре больше двух месяцев, пока не раздался настойчивый зов из Джанси. Друзья из Джанси, с которыми он познакомился в свой прошлый приезд в город, прислали уже несколько писем, где жаловались, что сильно соскучились по Рамдасу. Он уехал из Бангалора в Казарагод. Бхаванишанкеррао и его домашние пришли провожать его на вокзал. Их любовь к Рамдасу была поистине беспредельной.

В Казарагоде он встретился с тамошними друзьями, в том числе – санньясином Рамчараном. Все они с нетерпением ждали его возвращения. После даршана Гурудэва он отправился в Мангалор в обществе Рамчарана. В Мангалоре они пробыли три дня и за это время посетили дом почитателя в Пентланд Петхе, где были приняты с любовью и добротой, а также несколько раз прогулялись к холму Кадри – памятному месту садханы Рамдаса в прошлые годы.

Из Мангалора Рамдас морем отправился в Бомбей. Пассажиры парохода трогательно заботились о нем. В порт Бомбея пароход причалил вечером, и Рамдас, не разбирая дороги, побежал по ярко освещенным улицам города. Сандживрао не сообщили о его прибытии, и Рамдас не знал, как добраться до его дома в Гамдеви. Ему помог городовой, дежуривший на одном из перекрестков. Хотя его приход явился для четы полной неожиданностью, они с радостью приняли его. Оказалось, что всего за несколько секунд до его появления они разговаривали о нем. Рамдас остался в Бомбее на пять дней.

Матушка Рукмабаи в это время жила в Курле, пригороде Бомбея, у своей сестры. Ее дочке скоро должно было исполниться тринадцать лет. Они пригласили его в гости, и он навестил их. Рукмабаи привела девочку и усадила ее перед Рамдасом.

– Интересно, что ты думаешь о ее замужестве? Девочка уже выросла. – Вопрос был брошен прямо ему в лицо. – У меня нет ни единой пайсы[23], – добавила она запальчиво, – а ее надо выдавать замуж.

– Если ты утверждаешь, что у тебя нет ни единой пайсы, он, со своей стороны, должен признаться, что не имеет и медного гроша, – пошутил Рамдас и весело рассмеялся.