В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен! - стр. 3
В общем, до вечера было все прилично и цивилизованно. Потом, как правило, начиналась развлекательная программа самих гуляний, тут обычно разворачивалась Милана. А вот ночь я не любила, потому и не рвалась на такие мероприятия.
Потому что на эту ночь снимались все запреты, и гуляки начинали творить бесчинства. Вроде как дань традициям, ведь раньше так было принято. Но если тогда все, на что хватало фантазии молодежи, это было забить дымоходы, устроить шуточную баррикаду на улице или стащить и закинуть куда нибудь чужие портки, то тут шутки были порой глупые, а порой жестокие. Лично меня как-то раз сбросили с мостков воду, а другая группа тащила на дно, утверждая, что они русалы. Пришлось доказывать, что на Руси в воде жили мавки, были они девушками и, соответственно, утаскивали к себе мужчин. Про ворованные купальники, утопленную одежду и посуду я вообще молчу. В общем, молодежь развлекалась в меру своих сил и понимания, и все расходились довольные и счастливые. Обязательным атрибутом были прыжки через костер, купание в воде и поиск цветка папоротника по лесу. “Цветком” был обычно кто-нибудь из добровольцев, который перебегал с места на место и изображая фонариком болотные огни.
На мероприятие слетались фестивальщики и коллективы из разных мест, и молодежь отрывалась, общаясь и заигрывая друг с другом. Тут не важно было, знакомы они или нет, можно было схватить девчонку или заманить парня подальше в лес, объявить себя нечистью и не надругаться, конечно, но нацеловаться вволю.
А там уж каждый сам решал, как далеко он готов зайти.
Поэтому, как уже говорила, я не любила это мероприятие и старалась избегать, но тут собралась и я. Хотелось доказать прежде всего себе, что я не хуже всяких Анжелик, и помочь Миланке.
То ли приезд на междусобойчик высоких гостей, то ли еще что, но в этот раз все вели себя прилично, была даже культурная программа, где коллективы смогли показать себя. Прибывшие организаторы фестивалей Миланкой ожидаемо заинтересовались и после того, как она перестала носиться заполошной птицей, я представила ее им. Все шло тихо, мирно, весело и с огоньком, точнее костром, который разожгли к вечеру, чтобы устроить прыжки. Какой-то парень звал меня прыгать, я отказалась. Внезапно поняла, что в свои 24 стара я уже для всего этого – гуляний, посиделок, хороводов. Захотелось уединиться и спрятаться от всех. Только пошла в наш с Милкой домик, как она схватила меня за руку:
– Лин, ты чего? Пойдем, сейчас же надо будет цветок папоротника искать.
– Мил, не хочу, правда.
– Павлина, это традиция, ты не можешь отказаться. К тому же на тебя все смотрят, – добавила она шепотом.
Оглянулась – действительно смотрели. Спину буравил Олег с его Анжеликой. Чуть кивнула, приветствуя. На девушке было простое летнее платье, но очельник она все-таки надела, сам же парень был в косоворотке и простых брюках. Когда-то я специально для него их придумывала, чтобы в народном стиле, но и просто так носить можно было. Он еще и картуз надел, и цветок заправил. Из времени язычества выбивался конечно, но вдвоем они все равно смотрелись органично и красиво – высокие, стройные, чернявые, сразу видно – одного поля ягоды. Отвернулась. С другой стороны на меня тоже смотрели – один из организаторов, с которыми я днем вела переговоры, рассказывая о мастерской и Миланкиной студии, о том что через нас проходят почти все фольклористы, что бываем мы на большинстве фестивалей по всей стране, и что у Миланы почти все расписано. Просто секретарем у нее тоже вроде как я числюсь.