В тени московского мэра - стр. 23

– Да подожди ты со своим караоке! Только сели!

Цыганщина эта не была случайностью. Владимир Иванович и сам прекрасно играл на пианино, с удовольствием «разрывал» меха баяна, сочинял стихи и декламировал их на закрытых и полузакрытых вечеринках. Московский министр сочинил даже целый детский мюзикл «Бай-бай, Храпелкин» и его продолжение «Бай-бай, Храпелкин-2», которые несколько лет показывали в одном из столичных театров.

В своей музыкальности Малышков был не одинок – попеть песен любили и другие городские начальники. Иногда брал в руки гитару Юрий Росляк, много лет управлявший всей экономикой города, и глубоким низким голосом исполнял романсы под собственный аккомпанемент.

Но самым публичным исполнителем был близкий друг Владимира Ивановича Юрий Михайлович, с которым они дружили семьями и даже вместе отдыхали. Как пел Лужков – слышали многие. Не обладая ни слухом, ни поставленным голосом, Юрий Михайлович, тем не менее, не стеснялся публично петь на многих мероприятиях. В его официальном репертуаре были и гимн Москвы, и газмановская «Москва, златые купола» и «Подмосковные вечера». Не очень чистое пение столичного градоначальника не всегда бросалось в глаза, потому что один Юрий Михайлович пел редко, понимая, наверное, что не имеет профессиональных вокальных данных. Рядом с ним пели Иосиф Кобзон, Олег Газманов, другие артисты, а иногда и московские чиновники, которых мэр взмахом руки приглашал к хоровому пению.

Поздравляя ветеранов с очередной годовщиной победы, Лужков мог спеть знаменитый «День победы», а открывая ярмарку меда, с удовольствием выкрикивал частушки.

На одной из медовых ярмарок, которая открывалась в МВО «Манеж», Лужков разошелся так, что пустился в пляс вместе с артистами, соревнуясь с дородной, румяной, в красочном народном костюме солисткой в исполнении эротических частушек. Отплясав несколько фигур, они по очереди выходили к микрофону и пели короткие частушки, после чего отступали в глубь маленькой сцены, уступая место конкуренту Услышав голос мэра, поющего частушки, к сцене сбежались пасечники и посетители выставки:

– Во дает Лужок! – слышалось с разных сторон.

Профессиональная артистка и мэр спели уже по несколько частушек на грани фривольности, но Юрий Михайлович не сдавался и снова возвращался к микрофону, чтобы выдать очередное четверостишие. Пораженные люди у сцены смеялись, аплодировали и фотографировали удивительное зрелище, которое продолжалось минут десять. И это была полная импровизация, никаких заранее заготовленных пиаровских ходов – просто у мэра в этот день было хорошее настроение.

Перед очередными выборами в Госдуму Иосиф Кобзон уговорил Лужкова слетать в свой избирательный округ. Тогда в России было три Бурятии – все самостоятельные субъекты РФ, со своими губернаторами, министрами, бюджетами. От Агинского Бурятского автономного округа депутатом Государственной Думы избирался Иосиф Давыдович. Все население этой российской провинции, от которой было рукой подать до монгольской границы, составляло около семидесяти тысяч человек, а количество избирателей было почти вдвое меньше. Затерянный край, до которого от Читы нужно было несколько часов добираться на автомобилях, населяли очень простые, доверчивые люди, которые всему удивлялись как дети. Когда мимо них проходили столичные знаменитости, они смотрели на них как на божества, улыбались и старались дотронуться рукой до их одежды.