В тени голубых облаков - стр. 37
Желание материализовалось с руки знакомого генконсула в Марселе. Очередное чудо, случайность или парадокс? На время летних каникул в вузе бывший руководитель пионерской комнаты в Караганде предпочитал работу вожатым в мидовском пионерлагере под Москвой вместо увлекательного, по рассказам друзей, ударного труда в стройотрядах в далекой Сибири. Сибирью казахстанца было не удивить. Среди подопечных пионеров случайно оказалась Лиза, дочка будущего генконсула в Марселе, тогда еще первого секретаря в совпосольстве в Бурунди. Девочка обожала своего веселого вожатого, и папа этого не забыл. Почти двенадцать лет спустя их встреча в приемной Управления по Африке была искренней и теплой. Простая фраза «Давай ко мне, Артем, у меня есть вакансия» прозвучала магически. Марсель – город Эдмона Дантеса, графа Монте-Кристо. Романтично. Но на собрании партячейки, которая должна была утвердить характеристику на выезд, один коллега, будущий большой начальник, сухо заметил: «Хочешь ехать в Марсель с понижением, подрываешь статус мидовца?» Ответом было: «Ну, если вы меня направите с повышением в Париж, я не откажусь». Посмеялись и характеристику утвердили. Парадокс?
А впереди была долгая интересная жизнь – перевод из Марселя в Париж, учеба в Дипакадемии, переход в отдел прав человека в перестройку и, наконец, командировка в постпредство СССР и РФ при ООН в Женеве. Жизнь вроде бы удалась. А все началось-то с необычных галош…
От платформы Театральная до кованых ворот поселка «Зарницы» прошел бодрым строевым шагом. Едой отоварился в продуктовом ларьке у входа в поселок – кирпич черного хлеба, полбатона вареной, ветчинно-рубленой колбасы, два больших помидора, пучок зеленого лука на ужин и пакет кефира на утро. Подумал и прихватил еще бутылку водки с зеленой этикеткой, как в былые времена. Запас соли, сахара и растворимого кофе должен был сохраниться на даче… Притихшая дача встретила свежей зеленью кустов и деревцев, посаженных всего три года назад. Сирень, почти отцветшая, все еще излучала головокружительный аромат, а земля уже покрылась первым плотным слоем молодой травки, и по ней приятно было пройтись босиком. Утверждают, что это восстанавливает баланс электричества в организме и успокаивает нервы. Настроение и правда улучшилось, хотя нервишки не давали покоя, посылая, вопреки всему, сигналы негасимого беспокойства – что и как будет дальше? Возвращение в Россию, ко всему родному и знакомому, или продолжение бега в неизвестность в комфортной Швейцарии? Уравнение с двумя неизвестными. Когда стемнело, Кранцев с толстым бутербродом в руке уселся на крыльцо флигеля, поставил рядом стакан с доброй порцией водки и стал вглядываться в звездное июньское небо, как будто рассчитывал там найти ответы на тревожные вопросы… Ночь выдалась прохладной, он никак не мог согреться под тонким байковым одеялом, ворочался, часто просыпался. Водка, наверно паленая, совсем не помогла и даже наградила к утру противной тупой болью в висках. Морщась, кое-как добрел до платформы Театральная, долго ждал электричку и назад ехал разбитый, полусонный в переполненном душном вагоне, зато согрелся. А мелькавшие за окном картины, несмотря ни на что, не отпускали, манили чем-то своим, исконно родным, до боли знакомым и желанным…