В тёмных лабиринтах Рая - стр. 4
Из задумчивости меня вывел уже знакомый голос:
– Да брось, Ди.
Голос раздался слева, и я повернулся, чтобы увидеть перед собой того же скелета, с которым столкнулся при входе в бар.
Затем я посмотрел на Диониса и по его недовольному взгляду, брошенному на скелета, убедился, что запойному богу действительно есть что скрывать.
– Помоги парню, – продолжал между тем скелет. – Видишь, он в отчаянии. К тому же наверняка безобидный. И не коп. Во всяком случае, на наших легавых не похож, а у меня на них нюх, ты знаешь.
Дионис глубоко вздохнул и нагнулся поближе к говорливым костям.
– Может, тогда ты сам ему всё расскажешь?
Скелет изобразил улыбку на своём черепе.
– А что? И расскажу.
Дионис кивнул и вернулся к прерванным обязанностям.
А добрый самаритянин без плоти и кожи подвинулся ближе ко мне и зашептал на ухо:
– Дело в том, парень, что ты тут уже был.
– Что?! – выдохнул я.
– Вот-вот. Потому Дионис и сделался неразговорчивым: подозрительно это всё. Но я чувствую, ты парень неплохой, потому и помогаю. И верю твоей истории про Чистилище и похищение… или что там с тобой случилось.
– Если б я знал.
Скелет молчал и смотрел на меня почти в упор.
– Так ты говоришь…
– Боунз, – представился он.
– Боунз, – повторил я. – Говоришь, я здесь уже бывал?
– Да, как минимум раз. То есть я тебя однажды видел в баре.
– Как давно это было?
– Несколько часов назад.
«Похоже на правду, – подумал я. – За прошедшие несколько часов случилось нечто важное. Например, я отдохнул в тёмном вонючем переулке. А как я туда попал?»
– А был ли кто-нибудь со мной? – спросил я.
– Кто-нибудь! – Боунз всплеснул белыми костлявыми руками. – Вот в этом и заключается вторая причина, по которой наш друг бог Дионис, бывший обитатель горы Олимп, этого поднебесного царства, сделался столь неразговорчивым.
– А покороче?
– А если покороче, ты в этом баре прохлаждался в компании Зевса, нашего правителя. Знаешь такого? Большой, плотный, бородатый.
Я знал. Более того, он был моим давним другом.
Я неопределённо хмыкнул в ответ.
– И что же конкретно мы тут делали?
– А Цербер вас знает! В смысле, пёс. Сидели, пили, болтали о чём-то…
– А потом?
– А потом встали, и он повёл тебя к выходу.
– Повёл?
– Да, так мне показалось: ты вроде бы не очень устойчиво стоял на ногах.
«Он меня напоил! Но зачем?»
– И куда мы направились?
– Думаешь, мне больше нечего делать, как за всеми следить?
– И всё же? Слышал что-нибудь?
– Слышал, вы говорили что-то насчёт букмекерской конторы «Идиллия».
– Полагаешь, туда мы и пошли?
– А почему нет? Местечко не хуже прочих, тем более когда напился.
Я задумчиво покивал головой.
– А ещё кто-нибудь видел нас вместе с Зевсом?
– Да весь бар. Но, ты понимаешь, есть существа и случаи, когда лучше НЕ замечать происходящего, даже очевидного… А, вспомнил.
– Что вспомнил?
– Выходя из бара, вы натолкнулись на одного пацана. Бехолдера-подростка. Он намеревался заскочить в бар, но вы – особенно ты – сделали ему такое внушение, что он опрометью кинулся прочь. Я всё это видел, потому что вышел сразу за вами.
– И ты не следил за нами? – недоверчиво переспросил я.
– Ну конечно нет. С чего ты взял такую глупость?
– Я встретил этого пацана… если, конечно, то был именно он. Но парень не признал меня.
– Или не захотел признать.
– Возможно…
– Всё зависит от того, как общаться, – хитро произнёс Боунз.