В сумерках близкой весны - стр. 15
– Спасибо вам, я успела как следует замёрзнуть. Сорок минут жду автобус.
– Почему за вами не приехал муж? – Игра завлекла его.
– Потому что у меня его нет.
– Умер?
– Можно и так сказать.
Евгений пробормотал что-то невразумительное и резко сорвался с места, надеясь испугать её, – вдруг она откажется ехать с ним! Но женщина ничего не сказала. На вид он дал бы ей лет пятьдесят пять, уголки губ опущены, под глазами пролегли морщины, из-под платка выбилась прядь тёмных волос. Красивая женщина, от которой трудно отвести взгляд. Евгений сглотнул. Ему хотелось что-то говорить, но мыслей не было. Он пытался вспомнить, куда ездил, с какой целью, но не мог. На нём джинсы и свитер, старая куртка. Как он надевал эти вещи? Как доставал из шкафа? Запер ли дверь квартиры?
В голове пусто. Тщательно составить план действий не получится, потому что о выполнении не может быть и речи. С ним что-то не так. Начались галлюцинации и провалы в памяти. Ведь ещё несколько минут назад он был уверен, что сшиб эту женщину, которая сейчас спокойно сидит рядом с ним. А вдруг она призрак?
Евгений сглотнул и потянулся за сигаретами.
– Вы не против, если я закурю?
– Как хотите, – вежливо ответила она.
Он задумался, стоит ли приоткрыть окно. Вроде бы она говорила, что замёрзла. Руки вспотели, когда он доставал зажигалку из кармана. Вновь пожалел, что прихватил попутчицу. Разозлился и прибавил скорость, одновременно жадно затягиваясь сигаретным дымом. Ему казалось, что он сейчас что-нибудь сделает: выскочит из машины на полном ходу, громко закричит или засмеётся. Однако спокойно сидел, хмуро глядя на дорогу, скрипя зубами, испытывая желания кого-нибудь растерзать. Чуть погодя притворно зевнул и спросил немного надменно:
– А вы не курите?
– Нет.
– И никогда не курили?
– Нет. А зачем?
Она быстро взглянула на него. Он пожал плечами, готовый смерить её презрительным взглядом, она улыбнулась.
– Простите, глупый вопрос задал. Вы же врач.
– Врачи тоже люди. Но я не курю.
– Это правильно.
– Моя дочь, к сожалению, курит. Скрывает от меня, но разве это можно скрыть?
– Нельзя, наверное. А у вас есть дочь?
– Да.
– Сколько ей лет?
– Тридцать один.
– Взрослая. А чем она занимается?
– Преподаёт детям танцы.
– Интересно.
Но ему не было интересно. Дочь Марата он тоже видел. Высокая, слишком подвижная, похожа на лыжницу. Не в его вкусе. От разговора стало легче. Внезапно успокоился, остыл, не думал, что произойдёт дальше. Он убедился, что женщина не призрак. Обычная, только красивая. Он несколько раз заметил для себя, что женщина красива. Но что из того? Ей точно за пятьдесят, если дочери тридцать один. Для чего ему она, уже пожилая? Но интерес к ней плотно держался. Евгений, как ни старался, не мог его подавить.
– А мне тридцать пять лет. В конце лета исполнится тридцать шесть, – для чего-то сказал он.
– Прекрасный возраст.
Евгений докурил сигарету и выбросил окурок в окно, которое с поспешностью закрыл. Это её замечание про прекрасный возраст! Евгений утешал себя мыслью, что она ничего про него не поняла. Можно мучительно сгореть от стыда за свою ложь. Самое худшее, что ещё можно пережить: встретиться с женщиной, которая тоже знает, кто он такой и удивляется его лжи в эту минуту. Евгений не мог даже сбежать, потому что сам пригласил её в машину. Хотелось снять с себя настоящую жизнь, как грязное бельё и откинуть прочь. Затем повернуться к этой красивой женщине и улыбнуться ей. Он помолчал ещё несколько минут, а затем решился: