В шаге от восхода - стр. 7
– Это да, – подтвердила я, на секунду задумавшись, кому был адресован комплимент: шляпке, японке или композиции в целом.
– Нелия, – представилась тем временем «бабулька», кокетливо поправляя выбившуюся из аккуратно собранных пучком волос прядь.
– Марика, – я приветливо улыбнулась, машинально отзеркалив ее движение: длинная прядь цвета розового золота заняла свое излюбленное место на моем указательном пальце. Вредная привычка, с которой уже давно веду безуспешную борьбу.
– И имя красивое, – ответила улыбкой Нелия и задумчиво осмотрела очередь. – А где же тот симпатичный рослый молодой человек?
Мое настроение моментально дало стрекача: в памяти тут же всплыл хитрый блеск голубых глаз и звенящий сталью голос Ларри. Пронизывающий, достающий до самых поджилок, взгляд мне был преподнесен вчера вечером вместе с картой-ключом от номера. Самой последней из всей группы. И с подозрительной паузой и многообещающими кивками.
– Думаю, скоро подойдет, – этикет требовал дать ответ, невзирая на личное предпочтение не упоминать имена некоторых субъектов всуе, – он же гид как-никак.
Нелия внимательно изучила мое изрядно подкисшее выражение лица и ухмыльнулась.
– А я вовсе не Миямото имела в виду, – и с этими словами она протянула мне визитку с наименованием нашего отеля. – Мне было велено передать, – отрапортовала Нелия и поспешила к шведскому столу – за разговором я и не заметила, как подошла наша очередь.
День выдался насыщенным событиями и впечатлениями. И не только из-за шумного выселения из отеля, которые, как выяснилось, нам предстояло менять едва ли не каждый день. Величественный город Камакура, куда мы прибыли на автобусе из Токио, встретил нас огромной статуей Будды с живым ковром туристов вокруг оной, традиционными японскими сладостями – вагаси и наглыми птицами, на них претендующими. К слову, последний пункт из этого списка настиг меня уже через полчаса, когда на открытой обзорной площадке вышеупомянутого храма я, самозабвенно поедающая третью палочку данго, была буквально атакована местным представителем пернатой фауны – и мое благостное расположение духа улетело вместе с лакомством на птичью трапезу. Смирившись с тем, что сама судьба пытается направить меня на правильный, духовно-аскетичный путь, я пожала плечами и направилась к сувенирной улочке.
– Стой, подлюка! – донесся до меня гневный вопль. – Ух, чертовка, дай мне только до тебя добраться!
И Нелия с мастерством метателя снарядов запустила в улетающий субъект скомканной бумагой. И ведь попала! Правда, не в птицу, а в затылок незнакомого японца, мирно кушающего за деревянной скамьей обзорной площадки свою порцию данго. Совсем молодой парень, надо отдать ему должное, безропотно поднял снаряд, озадаченно почесал в затылке и положил бумажку в прозрачный пакетик, который каждый японец просто обязан всегда иметь при себе, поскольку улицы Японии отличаются чистотой и – просто нонсенс! – практически полным отсутствием мусорных урн.
Нелия, все это время внимательно следившая за его манипуляциями, поймала мой взгляд, смущенно пожала плечами и игриво приложила палец к губам. Я понимающе кивнула, и мы разошлись по своим делам, словно участники удачной авантюры.
Предупреждающую дощечку для туристов о разбойных нападениях пернатых я увидела много позже, что, впрочем, совсем не удивительно: скрытая, как и полагается любой предупреждающей об опасности надписи, от глаз людских густым плющом, она не давала туристам ни единого шанса на победу с местным клювокрылым колоритом.