В семье не без подвоха - стр. 42

Кажется, последний мой комментарий попал не в бровь, а в глаз. Эсарнай заметно бледнеет и сглатывает. Повисает напряженное молчание, пока моя гостья с затравленным видом изучает подол своей блузки.

– Я… – наконец выдавливает она. – Я… бы… хотела вступить в ваш круг, Хотон-хон. Позаботьтесь обо мне, пожалуйста, – совсем тихо заканчивает она формальной фразой.

– Обязательно, – улыбаюсь я. – Пожалуйста, называйте меня Лиза, мне так удобнее. Я постараюсь сегодня вечером всех собрать, чтобы вас с ними познакомить. А пока вам лучше будет пойти домой отдохнуть.

– Хорошо, – послушно кивает она. – Мне вечером… вышивание брать?

– Как хотите, – пожимаю плечами. – Если вам это не интересно, можете и не заниматься рукоделием.

– Да? – оживляется она. Но тут же озадачивается: – А чем мне тогда заняться? Получится странно, если все будут шить, а я – так сидеть.

– А что вы любите делать? – спрашиваю, чувствуя, как у меня начинает болеть голова.

Эсарнай надолго задумывается. Я успеваю извиниться, сходить в другую комнату за таблеткой, налить себе воды и выпить, прежде чем она наконец выдает:

– Мне нравится говорить на всеобщем.

Классно. Может, отправить ее в помощь Унгуцу? Хотя, если она может говорить, это вовсе не значит, что она может преподавать.

– Вы ведь им хорошо владеете, не так ли? – тяну время.

– Мне кажется, что неплохо, – пожимает плечами она. – И я много песен на нем слушаю.

– Хм, – говорю я. – А может, вы мне поможете в одном полезном деле?

– Я? В каком? – удивляется она. Видимо, мысль, что можно принести пользу, ей совершенно внове.

– Да меня вот тут Старейшина Унгуц попросил попереводить со всеобщего на муданжский всяких текстов про здоровье. Конечно, большинство из них сложные, там нужно хорошо разбираться в теме, но есть и простые… – Пока говорю, открываю и бужу бук, вывожу на экран оглавление моей подборки. – Вот, например, «Как правильно учить ребенка ходить». Или еще «Почему надо мыть руки перед едой». Тут специальных знаний не нужно, только понять, что написано, и изложить по-муданжски. Возьметесь?

– Не знаю, – мнется Эсарнай. – Я такого никогда не делала. Даже не знаю, с какого конца взяться…

– Советую начать с начала, – хмыкаю я. – А буком-то пользоваться умеете?

– Ну… у меня есть планшет. Им умею. Это подойдет?

– Вполне. Давайте-ка приходите вечером, посмотрим, можно ли вас задействовать на благо нации.

Я это сказала в шутку, но Эсарнай, кажется, восприняла всерьез. Смотрит на меня большими одухотворенными глазами. Потом спохватывается и откланивается. Не знаю уж, сэкономлю ли я свои силы, усадив ее за перевод, или, наоборот, еще больше потрачу… Но было бы очень неплохо приставить тетку к делу, пока она не рехнулась от забористой муданжской женской тоски.

Когда я наконец добираюсь распаковать тюк от Орешницы, понимаю, что она на сей раз превзошла себя не только в мастерстве, но и в материалах. Ее скромный подарочек оказался ансамблем из трех дилей с аксессуарами – на меня, на Азамата и на Алэка, плюс еще несколько маленьких дилей Алэку на вырост. И каждая вещь расшита драгоценными камнями с такой щедростью, как будто этого добра у нее горы.

В легком шоке отправляюсь на рынок с твердым намерением затащить-таки мастерицу в свой круг. А то она мне такие подарки дарит, а приближенной подругой ей, видите ли, не по чину быть. Ну уж нет.