В самое сердце - стр. 8
Димка притащил в столовую ноутбук, впрочем, он с ним никогда не расставался, Лионелла, взглянув на него, сказала сурово:
– Уберите.
Димка вздохнул, но ноутбук убрал. Лионелла торжественно удалилась, а мы приступили к трапезе.
– Ум отъешь, – сообщил Вадим, отправляя в рот очередную порцию жаркого. – Из-за такой стряпни я готов терпеть эту старую ведьму… Милейшую женщину, я хотел сказать.
Димка был к еде абсолютно равнодушен, кажется, не всегда замечал, что, собственно, ест. Разговор за столом не клеился.
Я продолжала жевать, наблюдая за мужчинами, с мыслью о том, что неуклонно скатываюсь в депрессию. Вновь появилась Лионелла, собрала посуду. Мы еще некоторое время сидели за столом, а потом разбрелись по своим комнатам.
Я взяла планшет и устроилась на подоконнике, но планшет не открыла, смотрела в окно. Начало темнеть, а я так и не сдвинулась с места, хотя бы для того, чтобы включить свет.
Раздался короткий стук в дверь, после чего она распахнулась, и в комнату вошел Вадим.
– Чего без света сидишь? – ворчливо спросил он, приблизился и встал рядом.
Он смотрел на стену напротив, точно избегая моего взгляда. Ответа на свой вопрос, видимо, не ждал, и я решила себя не утруждать.
– Как думаешь, мы привыкнем? – спросил он.
– Все привыкают, – ответила я, хотя вовсе не была в этом уверена.
– А если…
– Что? – не дождавшись продолжения, сказала я.
– Вдруг он жив? Понимаю, звучит глупо. Но когда речь идет о Джокере… Этот парень на многое способен.
– Он человек. А люди смертны.
– Согласись, он необычный человек, то есть совсем-совсем необычный.
– Ага. Мастер пудрить мозги, – проворчала я.
– Значит, у тебя никаких сомнений? – с обидой спросил Вадим.
– В его человеческой природе?
– В том, что он погиб?
Теперь мы смотрели друг другу в глаза, и в его взгляде была сумасшедшая надежда. Меня так и подмывало рассказать о письме. Оно совсем не значило, что Бергман каким-то фантастическим образом спасся, но надежду, безусловно, давало. Я представила, как расскажу ему, и мы вместе все обсудим, поддерживая в себе веру в то, что Бергман вернется, и будем ждать. Ожидание может быть томительным, но это все же лучше беспросветного отчаяния. Не знаю, что меня остановило в этот раз.
– Кто у нас Воин? – вздохнула я. – Вот и скажи: каковы его шансы?
Вадим ничего не ответил, вместо этого пожал плечами и направился к двери.
– Как-нибудь справимся, – буркнул он, шагнув за порог.
А я кивнула, пробормотав себе под нос:
– Как-нибудь.
Завтракали мы вдвоем с Димкой. Лионелла сообщила, что Вадим умчался из дома часов в восемь. Устроились мы в кухне, против чего Лионелла не возражала, и это было единственным послаблением с ее стороны. Я как-то предложила и вовсе сюда перебраться и удостоилась такого взгляда, что тут же язык прикусила. Бергмана нет, но в его доме все должно оставаться неизменным. В том числе торжественные приемы пищи под бронзовой люстрой.
– Воин теперь у тебя ночует? – осведомился Димка, когда Лионелла ненадолго покинула кухню.
– Он пробыл у меня минут десять, – ответила я как можно спокойнее.
– Да? Зашел пожелать спокойной ночи?
– Зашел спросить, нет ли у меня напрасных надежд.
– Что ты имеешь в виду?
– Смерть Джокера, разумеется.
– Постой, – нахмурился Димка. – Вадим считает, у него был шанс спастись?