В раю легко быть ангелом - стр. 9

Я засмеялась:

– Понятия не имею.

– Вот видишь…

– И не всё так просто, как тебе кажется. Днём ты учишься, не так сильно устаёшь, вечером работаешь всего несколько часов. А я возвращаюсь с работы, и у меня уже не остаётся никаких желаний…

– Вера, я всё понимаю, – Никита серьёзно смотрел на меня. В его серых глазах читалось сочувствие. – Хочешь остановиться, сделать паузу. После вуза у тебя не было шанса перевести дух и осмотреться, пришлось сразу искать место, которое позволило бы заработать. Получить хоть какой-то опыт. Но… денег и так мало. Уволишься – их будет ещё меньше. Как бы не пришлось опять хвататься за первое попавшееся предложение.

Тут мне нечем было крыть.

– А если подвернётся что-то интересное…

– И денежное? Как правило, такие места ещё приходится поискать.

Почему я не рассказала Никите про сегодняшнее собеседование? Не хотелось выглядеть ещё большей неудачницей в глазах младшего брата?

– Я, конечно, не вишу на твоей шее мёртвым грузом, – напомнил Никита, – но всё равно денег даже на себя особо не хватает. Квартплата. Ещё нужно родителям в Самару что-то отправлять… на их заработки тоже особо не разгуляешься…

Механически кивнув головой, я пробормотала:

– Знаю.

– Так что не хотелось бы окончательно затянуть пояс, – подмигнул брат.

С точки зрения логики, с точки зрения разума он был абсолютно прав.

Я представила себе: завтра снова выхожу на привычное место работы. И послезавтра тоже. Фикус, слон, накладные. Изо дня в день. Из вечера в вечер. Опостылевшая столовка… И выходные как редкие пятна просвета в череде безликих, безразлично тянущихся дней.

Я вздрогнула. Никитины аргументы уже не были такими убедительными.

– И потом, – он нанёс решающий удар, – Вадим вряд ли сможет поддержать тебя финансово.

Это было чересчур. Никита попал в моё самое больное место.

У меня моментально исчезло желание не только что-либо обсуждать, но и аппетит. Хотя брат уже щёлкнул кнопкой чайника, дотянулся до хлебницы и извлёк оттуда остатки лимонного рулета, я сказала:

– Помоешь посуду, ладно? Я – в душ; сил уже нет.

– Ладно.

Угнездив тарелку из-под яичницы в раковине, я вышла из кухни. Никита сообщил мне вслед:

– Кстати, он звонил…

Я живо развернулась:

– Кто? Вадим?

– Ага.

За весь день на дисплее моего телефона ни разу не высветилась фотография Вадима.

– Когда? Куда?

– На городской телефон, – хмыкнул Никита, – мобильник у него отключен. Незадолго до того, как ты пришла с работы.

Лучшего момента, вероятно, придумать было нельзя. Этот эпизод прекрасно иллюстрировал факт того, что мой парень и себя-то не может толком обеспечить. Что уж говорить о финансовой помощи с его стороны…

Никита смотрел на меня. На его лице ясно читалось: «Твой Богданов – неудачник».

Перестань, одёрнула я себя. Прекрати. Разумеется, он так не думает. Если у них не сложилось горячей дружбы (а они и не обязаны симпатизировать друг другу), это ещё не значит, что твой брат считает твоего любимого жалким неудачником.

Но я не стала перезванивать Вадиму. После сообщения брата у меня почему-то остался неприятный осадок, хотя Никита никого ни в чём не обвинял. Такое было со мной впервые. Мне нужно было переварить эту ситуацию, осмыслить внутри себя. Вместо звонка я отправилась в душ. Завтра предстоял трудный день. Ещё один…